«Я работаю на Красных Холмах» Сотрудники Дома музыки, отеля и бизнес-центра с башенками — о работе и лужковской архитектуре

О месте

Первые здания, позже образовавшие деловой квартал «Красные Холмы», появились на стрелке острова Балчуг в конце 90-х. Офисные корпуса с розовой облицовкой, причудливыми шпилями и башенками стали образчиками так называемого лужковского архитектурного стиля наравне с домом-яйцом, комплексом «Патриарх» и торговым центром «Новинский пассаж».

Своим появлением комплекс «Красные Холмы» обязан правительству Москвы, турецкому строительному холдингу Enka и «Товариществу театральных архитекторов» во главе с Юрием Гнедовским. Предпроектные предложения появились еще в 1989 году. По первоначальной задумке, здесь должен был появиться «Российский культурно-деловой центр» — с офисами, концертным залом, гостиницей и галереей. «Красные Холмы» любят сравнивать с крепостью или даже монастырем — высокие стены, смотровые башни и важные объекты внутри. Все это появилось уже в первых эскизах проектировщиков.

Но поначалу на проект денег не нашлось. Строительство стартовало шесть лет спустя, когда в освоение территории вложился турецкий генподрядчик (первоначальные инвестиции составили около 12 миллионов долларов). Застройка шла в два этапа: сначала возвели офисы, а на деньги от их реализации приступили ко второй, культурной очереди. Так на когда-то заброшенном треугольнике появились сооружения площадью более 200 тысяч квадратных метров: офисные корпуса, Дом музыки, гостиница, рестораны, магазины и автостоянки.

Бизнес-центр Riverside Towers

В бизнес-центре «Красные Холмы» много российских представительств международных компаний: SAP, Kingston Technology, Avaya, Cisco Systems, Nissan, торговое представительство Королевства Таиланд.

«С учетом того, что после завершения строительства прошло почти десять лет, единственное, в чем можно упрекнуть бизнес-центр, — не совсем современное инженерное оборудование, например кондиционеры, — поясняет заместитель директора департамента офисной недвижимости S.A. Ricci Антон Грязнов. — По важнейшим параметрам премиального бизнес-центра, таким как местоположение, инфраструктура, качественное управление объектом, «Красные Холмы» ничуть не уступают своим собратьям. Соседство с Международным Домом музыки арендаторами воспринимается как приятный бонус. Думаю, арендаторы многих бизнес-центров класса А завидуют белым воротничкам, работающим в „Красных Холмах“. Качество строительства у лужковской архитектуры хорошее, о реконструкции можно не вспоминать еще лет сто».

Игорь Макаревич

консультант компании Strategy Partners Group

Про работу

Я работаю в компании около трех с половиной лет, пришел сюда стажером и вырос до теперешней позиции. Моя должность называется «консультант второй категории». В мои задачи входит организация работы с клиентом на операционном уровне: съездить с кем-то поговорить, собрать данные, подготовить презентацию и согласовать с клиентом. Также в компании есть партнеры (владельцы компании), менеджеры, которые ведут проекты, и консультанты, отвечающие за крупные части проекта. Консультанты — это универсальные бойцы, которые делают так, чтобы у менеджера меньше болела голова. Я в большей степени работаю над проектами крупных госкомпаний.

Я прихожу на работу в 11 утра, а ухожу в 10–11 вечера. Утром можно как следует поразмышлять над проектами: на это время приходится основная интеллектуальная нагрузка. В 14 часов я иду на обед, и после возвращения начинается второй блок работы. В перерывах можно поиграть в настольный футбол в комнате отдыха. Вечером я ужинаю и продолжаю работать до последнего. Есть проекты, где надо оставаться и до часу ночи каждый день. Я сова, и мне гораздо проще посидеть полночи, чем вставать в пять утра и рано приезжать на работу. До офиса я добираюсь на такси. Сейчас я живу на «Тульской», и такси стоит достаточно дешево: в месяц получается как два похода в ресторан.

Консультанты так много работают, потому что во многих проектах уже со старта ощущается нехватка времени. У клиента есть сложная задача, и он приглашает консультантов, чтобы ее решить. Придумать решение и согласовать его с клиентом надо быстро, потому что каждый день отсрочки влияет на бизнес. Небольшие проекты могут длиться три-четыре месяца, большие в госкомпаниях — полгода и год. Сейчас я работаю с крупной компанией, которой мы три года назад сделали стратегию, а теперь ее поддерживаем, помогая внедрять изменения.

В крупных госкомпаниях нужно учитывать массу формальностей, и зачастую один и тот же слайд приходится перерисовывать по десять раз. Поначалу сложно не умирать от усталости, но потом учишься договариваться о не таких безумных сроках, лучше планируешь и быстрее работаешь.

Про офис

Помимо опенспейса, в нашем офисе есть переговорки, две кухни на разных этажах, комната отдыха, замечательный балкон, где классно посидеть летом, и, наконец, душевая комната, которую долго согласовывали и согласовали. В крупных международных компаниях, чтобы что-то поменять, нужно убедить в этом глобал-офис. У нас с этим гораздо проще: с теми людьми, которые принимают решения, мы видимся каждый день.

Сам комплекс более-менее удобный, но здесь мало заведений общепита по сравнению с другими бизнес-центрами. В 90 % случаев я хожу в три места: столовую на первом этаже нашего корпуса, ресторан «Акапелла» в «Свиссотеле» или Torro Grill. Если нам надо организовать встречу с клиентом, мы можем провести ее в ресторане «Музей» или «Эль Гаучо».

Кстати, однажды в студенческое время я задумал прокатиться на троллейбусе «Б» по Садовому кольцу. Начал на «Парке культуры» и вскоре заметил «Красные Холмы». Помню, как подумал: «Наверное, здесь интересно работать». Каково же было мое удивление, когда я узнал, что компания, в которую я планировал устроиться, расположена именно здесь. Этот комплекс, может быть, не выглядит так ярко, как современные офисные центры. Здания уже не в духе времени. Но в основном я все равно нахожусь внутри, так что в целом это не имеет никакого значения.

Дарья Решетова

консультант компании Strategy Partners Group

Про работу

Я окончила «Вышку» и пришла в эту компанию четыре года назад. Сейчас работаю консультантом и специализируюсь на потребительском секторе, FMCG и ретейле. Это моя основная практика. Иногда бывает очень приятно, можно просто зайти в магазин и увидеть, как игрок, для которого мы сделали проект, запустил это в дело и меняет продукт.

Основное, чем мы занимаемся, — это стратегическое развитие компаний. У клиентов могут быть разные цели: выйти в новый регион, разработать стратегию, увеличить количество магазинов или выручку с квадратного метра. Нам необходимо рассказать, как их добиться.

Про «Красные Холмы»

Мне нравится работать в этом месте. Здорово, что здесь есть Дом музыки со скрипичным ключом на крыше, куда можно сходить на концерт. Рядом центр, метро тоже недалеко, дорога занимает у меня около часа. Жаль только, что закрылись несколько мест, где можно пообедать, поэтому выбор сократился.

Конечно, кому-то здания могут показаться странными, но я уже привыкла. Курьеры тут часто теряются — в первый раз действительно сложно сориентироваться.

Дом музыки

В нулевые в Москве было всего два больших филармонических зала — Большой зал Консерватории и Концертный зал имени Чайковского. Десятиэтажный Дом музыки с тремя залами и скрипичным ключом на куполе построили при поддержке московского правительства. Строительство началось в 2000-м, а спустя два года необычное круглое зеркальное сооружение уже торжественно открывал Владимир Путин. В продвижении проекта Дома музыки активно участвовал дирижер Владимир Спиваков, который позже стал его президентом.

Здание проектировало все то же «Товарищество театральных архитекторов». В нем друг над другом располагаются три зала, еще есть большая студия звукозаписи, репетиционный зал, ресторан и летняя терраса. На куполе установлен шеститонный скрипичный ключ авторства Зураба Церетели, на крышу его водружали с помощью вертолета. А в Светлановском зале находится один из самых больших органов в России.

Павел Кравчун

главный смотритель органов Московского международного Дома музыки

Про орган

Я вырос в Ленинграде на Васильевском острове, где много лютеранских церквей, и меня всегда особенно поражала кирха Святого Михаила. Это сильное впечатление, наверное, и определило мою предрасположенность к работе с органом. Когда отца, военного моряка, перевели в Москву, я стал ходить в Консерваторию. Как-то попал на органный вечер в Большом зале, играл Гарри Гродберг, и на меня это так подействовало, что из всех музыкальных инструментов для меня стал существовать только один. С детства меня не столько интересовала игра на органе, сколько сам инструмент и его техническое устройство. Это огромное сооружение, мне хотелось всегда залезть внутрь и посмотреть, что там находится.

Про работу

Я пришел сюда в 2001 году, когда Дома музыки еще не было, а было чистое поле и из земли только колышки торчали. Но уже тогда думали, какой будет орган, и меня, как эксперта, пригласили стать куратором его постройки. Нужно было придумать, какой инструмент нам нужен, какого он будет размера. Архитекторы изначально предлагали сделать орган гораздо меньше, но нас такой подход не устроил. Сейчас здесь орган высотой с четырехэтажный дом (если смотреть из зала), но над ним еще есть моторы, мехи, электрооборудование, так что реальная высота приближается к 20 метрам, а это уже как пять этажей.

Для органного мастера одно из обязательных условий, по моему убеждению, — не быть органистом. Это совсем другая профессия: органист занимается музыкой, а здесь — техника. Я, конечно, ходил в музыкальную школу по классу фортепиано, но образование у меня — физфак МГУ.

Внутри нашего органа — механика, пневматика, электросистемы, оптоэлектронные элементы. Все это надо правильно эксплуатировать. Три кита, на которых стоит моя жизнь, — музыка, физика и авиация, я в качестве хобби летаю на спортивных самолетах. И как перед вылетом проверяют все системы самолета, так же мы готовим орган перед концертом. В зале сидит 1 700 человек, приезжают звезды со всего мира, так что инструмент должен быть технически в полном порядке и идеально настроен. А строй его определяется температурой и влажностью воздуха, которые все время меняются. В зале есть кондиционеры, которые помогают, но все равно влияет и погода, и нахождение публики в зале. У органа почти 6 тысяч труб, и около 2 тысяч к каждому концерту нам надо подстраивать.

В Доме музыки работают четыре органных мастера. Настройка перед сольным концертом занимает четыре часа, а если человек хотя бы час постоит внутри органа, он выйдет оттуда очень уставшим. Над трубами нельзя нагибаться, потому что своим дыханием мы нагреваем воздух, а это влияет на звучание. Работать надо на вытянутой руке, а настроечный инструмент — это довольно тяжелые длинные металлические стержни. Это только из зала кажется, что язычковая труба поет, а вблизи она звучит как сирена, от чего слух притупляется. Так что работа напряженная, а в лицо кричат сирены, поэтому мастера сменяют друг друга. И конечно, хорошо бы иметь органного мастера, который вообще не настраивает инструмент в день концерта. Его задача — со свежей головой проверить строй перед самым выступлением.

Молодые люди сейчас практически не приходят учиться на органных мастеров. Работа эта не очень благодарная. Здесь ты полностью зависим от концертно-репетиционного графика. А музыканты репетируют и рано утром, и по ночам. К счастью, если мы задерживаемся допоздна, Дом музыки оплачивает нам такси. Бывает время, когда из зала просто не выходишь сутками — например, в конце декабря и январе, когда проходит много рождественских концертов, в которых почти постоянно звучит орган.

Юлия Берестнева

помощник президента Московского международного Дома музыки

Про работу

Дом музыки — это мой второй дом. Работаю здесь практически с самого основания. Круг моих задач очень широк: это работа со всей корреспонденцией, перевод писем с английского и французского языков, встреча гостей, составление и постоянный мониторинг расписания Владимира Теодоровича Спивакова и так далее. Бывает, что маэстро ставит неординарные задачи. Например, будучи на гастролях, он написал мне в WhatsApp и попросил найти каталог выставки редких ветковских икон. Узнав, что выставка проходит в Музее фресок Дионисия, который находится в Вологодской области, я сделала несколько звонков и вышла на руководство Кирилло-Белозерского музея-заповедника, а потом и на человека, который был автором предисловия к этому каталогу. К счастью, оказалось, что он живет в Москве, и дома у него был экземпляр каталога. Каким-то чудом все сложилось наилучшим образом, и вскоре каталог уже лежал на столе у маэстро.

У Владимира Теодоровича два помощника: моя коллега Евгения и я. Мы работаем в офисе и во время гастролей маэстро. Он невероятный труженик: у него нет выходных дней. Если Владимир Теодорович в Москве, то находится в Доме музыки. Поэтому вопрос, выходим ли мы на работу в выходные или праздники, даже не стоит. Когда меня кто-то спрашивает, во сколько я сегодня закончу работать, у меня нет ответа. Это зависит от вдохновения Владимира Теодоровича. Практически каждый день, проведя днем репетицию с оркестром, он берет свою скрипку и начинает играть сам. Это настоящий подарок — иметь возможность практически каждый день слушать, как играет Владимир Спиваков!

Когда Владимир Теодорович на гастролях, наступает временное «затишье». Но когда он в офисе, телефоны звонят, не умолкая, идет нескончаемый поток людей. Особенно много желающих поздравить маэстро после концерта: иногда поток восторженных гостей завершается ближе к полуночи, и большое счастье, что дорога домой занимает у меня 10–15 минут.

У нас не бывает двух одинаковых рабочих дней: всегда бывает что-то новое и даже неожиданное. К Спивакову обращаются с совершенно невероятными просьбами. Недавно позвонила дама и долго говорила о своем талантливом мальчике. Когда в ее страстном монологе случилась пауза, я сообщила, что уже более 20 лет благотворительный фонд Владимира Спивакова помогает талантливым детям, и спросила, сколько лет ее ребенку. Мальчику оказалось 34 года. А на днях пришло письмо: «Дорогой Владимир Теодорович, знаю, какое у вас доброе сердце. Переехала из города в деревню — помогите купить дойную козу!» Где маэстро, а где дойная коза! Но зная его невероятную доброту, думаю, он помог бы и в этом.

Про Дом музыки

Мне очень нравится, что Дом имеет форму круга, ведь круг — это символ единства, гармонии, бесконечности и высшего совершенства. По моему ощущению, Дом музыки больше, чем просто концертный зал, он напоминает мне храм, и даже скрипичный ключ на крыше — как символ креста, устремленного к высшему.

У маэстро несколько рабочих кабинетов. Есть основной кабинет и тот, в который он любезно приглашает солистов: там они могут разыграться перед репетицией и концертом. Также есть кабинет на другом этаже, который отлично подходит в том числе и для переговоров. Владимир Теодорович лично подбирает и приобретает картины и скульптуры во все кабинеты и даже в коридор! Коллекцию картин нонконформистов, среди которых есть очень известные имена, а также картины известных художников и скульптурные работы Владимир Теодорович оставляет Дому музыки в подарок.

В Доме музыки необычная планировка. Много лет назад в стенах Дома с одним выдающимся американским дирижером приключилась забавная история. Владимир Теодорович улетел на гастроли, а меня попросил оказать гостю теплый прием. Я встретила его и проводила в репетиционный зал к оркестру. На протяжении дня это повторялось раз пять — я провожала и встречала его в промежутках между репетициями. В очередной раз я подумала, что назад он дорогу найдет. Занималась своими делами, когда вдруг раздался звонок, и в трубке я услышала: «I am lost… I don’t know where I am». Объяснить, где он находится, он так и не смог. Пришлось его выручать!

Отель

34-этажная гостиница с панорамным баром на последнем этаже открылась в июле 2005 года, и тогда она была самым высоким отелем Москвы. Неожиданно она оказалась видна с Красной площади — архитектурную задумку раскритиковали. Пятизвездочным отелем управляет швейцарская компания Swissôtel Hotels & Resorts.

Юлия Мартынова

внутренний аудитор по доходам «Свиссотеля Красные Холмы»

Про гостей и карьеру

В 2003 году я приехала в Москву из Украины, мой поезд прибыл на Павелецкий вокзал, и первым делом я увидела именно башню нашего отеля. Тогда, конечно, я даже не думала, что буду когда-нибудь здесь работать. Я устроилась в кейтеринговую службу, так что приходилось бывать во многих гостиницах, в том числе пятизвездочных, и тогда «Свиссотель» мне понравился не только снаружи, но и изнутри — и я пришла сюда работать.

Я начинала с позиции официанта, потом стала ассистентом менеджера в баре. Такая работа мне по душе, потому что я вообще люблю общаться и знакомиться с людьми. Лишь один раз я разлила кофе на рукав рубашки посетителя. Он отреагировал очень спокойно, кажется, я сама переживала больше. Потом мы разговорились, оказалось, что он из Германии, но в России часто бывает по делам. Он еще несколько раз останавливался в нашем отеле, привозил мне сувениры, и я дарила что-то ему на память. Мы регулярно общаемся до сих пор, он зовет меня с мужем в гости в Германию.

У нас в лобби-баре бывают и известные люди. Еще в начале моей работы официантом к нам заходила моя землячка Светлана Лобода. Но тогда она была не так известна, и никто из моих коллег ее не узнал. Часто приходят знаменитые музыканты из соседнего Дома музыки. Но настоящий ажиотаж вызвал Факундо Арана — актер из сериала «Дикий ангел». Тут было просто нереальное количество людей, наши окна буквально облепили его фанатки.

Как-то в отеле стали искать внутреннего аудитора, который должен знать, как работают официанты, как идут списания. А у меня как раз экономическое образование, и я предложила свою кандидатуру на эту вакансию. Я прошла собеседование с финансовым директором, и мне дали три месяца испытательного срока, который я выдержала.

Когда я переходила на работу в офис из бара, многие коллеги говорили, что я быстро заскучаю со всеми этими бумагами и вернусь назад. Но мне хотелось попробовать себя именно в роли экономиста, не зря же я училась пять лет. Работая официантом, я всегда думала: что же там делает бухгалтерия, почему там так много сотрудников, когда нас здесь мало и мы очень устаем? Сейчас я жалею, что когда-то допускала такие мысли. У меня очень большая ответственность — перед налоговыми органами, внешними аудиторами. Если в баре любую неприятную ситуацию можно сгладить эмоционально, то здесь нужно быть очень внимательной, потому что ошибку в документах и расчетах тебе не простят.

Про бонусы для работников

Я не зря считаю, что с отелем связана моя судьба с первых минут в Москве. Здесь же я встретила своего мужа. Как это нередко бывает, с первого взгляда он мне не понравился, но мы начали общаться, а потом внезапно вспыхнули чувства. На работе мы не пересекаемся, так как у нас разные отделы и графики, хотя часто добираемся сюда вместе. Сейчас мы переехали в Подмосковье, но все равно получается недалеко, так как можно доехать на электричке.

Обедаем мы с супругом раздельно. У нас совместный ужин дома, и этого достаточно. На обед я обычно хожу с коллегами — как с нынешними, так и с бывшими из бара. Для сотрудников отеля работает превосходная столовая, где всегда есть свежие фрукты и овощи, выбор из мясных и рыбных блюд, салаты. С нас не берут деньги за еду, и это большой плюс. И еще отличный бонус: проработав год, ты получаешь ваучер и можешь поехать на один день в другой отель нашей сети. Мы с супругом ездили в отель «Сочи Камелия», провели там небольшой отпуск.

Кристина Максименко

менеджер по корпоративным продажам «Свиссотеля Красные Холмы»

Про работу

В сферу гостеприимства я пришла после работы в агентстве недвижимости. Просто захотелось поменять что-то в жизни, и совершенно случайно я нашла вакансию в отеле. Я работаю здесь уже четвертый год, а начинала с позиции ассистента генерального директора. Это энергичный человек с отличным чувством юмора, современный, разве что не всегда дружит с техникой. Его главная особенность — он никогда не может улететь с первого раза, в последнюю минуту постоянно происходят какие-то события, которые меняют его планы. Когда я заказывала билеты на самолет, то уже заранее знала, что, скорее всего, придется переносить даты вылета. Кажется, максимум мы переносили одну поездку пять раз.

Сейчас я фактически являюсь аккаунт-менеджером компаний, которые проводят у нас мероприятия и размещают своих сотрудников. У нас стандартный рабочий график — с 09:00 до 18:00, но иногда приходится задерживаться или приезжать пораньше. Хоть это и офисная работа, я все же больше общаюсь с людьми, чем занимаюсь документами, часто мы встречаемся с клиентами в нашем ресторане, сами посещаем большое количество мероприятий, и мне это нравится.

Про запросы гостей

У нас самые разные клиенты: это и госкомпании, и посольства, и зарубежные фирмы. Запросы бывают разные. Один раз кто-то даже попросил, чтобы из номера был вид на море, которого у нас, к сожалению, не оказалось, но зато есть вид на Москву-реку. Часто в пентхаусе проживают известные люди, тогда обязателен статус инкогнито, так как знаменитости очень боятся, что станет известно, где они остановились. К предстоящему чемпионату мира по футболу у нас как раз будут такие гости.

Также мы готовы принять у себя любые мероприятия: тренинги, конференции, корпоративы, иногда даже свадьбы. У нас были фитнес- и спа-вечеринки. Мы и сами придумываем интересные форматы: например, два года подряд проводили квест по отелю. Участники разбились на несколько команд, перемещались по зданию и с помощью планшетов и QR-кодов искали отгадки и выполняли задания.

Про транспорт

На работу меня подвозит на машине муж, но расположение отеля позволяет пользоваться любым видом транспорта. Для деловых встреч мы всегда вызываем такси, а в других случаях я могу поехать и на метро. Особенно удобно, что мы находимся на возвышении, видим из окна пробки на Садовом кольце и с учетом этого планируем свой маршрут.

В подготовке материала принимала участие Ольга Карасева.