Врач Оксана Станевич спасала сложных пациентов с ковидом. А из-за «спецоперации» уехала в Ереван Она больше не может заниматься наукой в России

У петербургского врача-инфекциониста Оксаны Станевич — медаль за борьбу с COVID-19. В конце февраля Оксану оштрафовали на 10 тысяч рублей за нарушение ковидных ограничений — это де-юре, а де-факто — за выход на митинг в первые дни «спецоперации». В начале марта в Петербурге сняли часть коронавирусных ограничений. А Оксана вместе с мужем, ученым Евгением Бакиным, и тремя детьми (восьми, шести и двух лет) переехали в Ереван.

В Петербурге Оксана спасала самых сложных пациентов с ковидом и боролась с системой за их право на жизнь. Сейчас она удаленно консультирует людей — в том числе беженцев и новых эмигрантов — по вопросам инфекций. Вот ее история.

«Страдать будут и ученые, и пациенты»

Некоторые западные страны прекратили сотрудничество с российскими институтами. Мы с мужем обучаемся в магистратуре Public Health Sciences Университета ИТМО. Это англоязычная программа, которая готовит междисциплинарных исследователей: одна из ее целей — изменить здравоохранение по отношению к малым уязвимым группам пациентов, чтобы улучшились качество и продолжительность их жизни. Обучали нас в основном специалисты из Финляндии, но во втором семестре они отказались от преподавания, хотя не имеют ничего против нас лично.

Одна из первых санкций со стороны Европы — исключение России из научного сообщества. Не все этому последовали: например, в Nature Portfolio пока рецензируют статьи из России, в частности, нашу — совместный проект Сколковского института и НИИ Гриппа. Это работа о длительном вирусовыделителе — онкогематологической пациентке, которая болела COVID-19 318 дней (до недавнего времени это был единственный такой случай в мире). Впрочем, мы не уверены, что статью в итоге опубликуют. Мы уже знаем случаи, когда журналы не могли найти рецензентов для работ российских ученых.

Все эти примеры — свидетельство упадка научной деятельности в России на ближайший год, а возможно, и пять лет. Пока не закончится [слово пропущено]. Страдать будут и ученые, и медицина в целом, а главное — пациенты.

«Врачи не могут быть „вне политики“»

27 февраля я и Женя вышли на митинг. Мы однозначно против освободительной спецоперации в Украине и ранее подписались под соответствующим письмом ученых. Мы не могли просто молчать, для нас это значило бы недоброе невмешательство. Врачи и медицинские ученые не могут быть «вне политики», потому что речь об убитых и раненых людях, о распространении инфекций из-за разрушения и бегства, о детях-инвалидах, о запущенных хронических болезнях и преждевременной смерти выживших.

В семь вечера, когда люди уже расходились и никто ничего не скандировал, из-за угла выехал автозак и забрал всех, кто был на улице, — человек 50. Муж находился в полиции 26 часов, меня — как мать малолетних детей — отпустили через шесть (а по закону должны были через три), вызвав в суд к десяти утра.

Самое смешное, что нас с мужем приговорили к штрафам за нарушение ковидных ограничений (по 10 тысяч рублей с каждого, адвокат от «ОВД-Инфо»* попробует их оспорить). На улице мы были в масках, и людей вокруг было мало. При этом мы оба внесли большой вклад в противостояние COVID-19. У нас несколько публикаций в высокорейтинговых международных журналах, а у меня как у врача вдобавок медаль за борьбу с коронавирусом.

Примерно через неделю к нам домой пришел полицейский. Он попросил, чтобы мы на видеокамеру подписали документ: «мы уведомлены, что участие в митингах является нарушением закона». Мы подписали. В тот день мы уже собирали вещи, чтобы уехать из России.