Фоторепортаж: Вторая сцена Мариинского театра изнутри Корреспонденты The Village побывали внутри Мариинки-2 на Крюковом канале, посмотрели на результаты 8-летней скандальной стройки и узнали, как устроена новая супертехнологичная сцена.

79 114

 квадратных метров — площадь здания

200

человек —
вместительность амфитеатра

Первое, о чём говорят сотрудники Мариинки (об этом они могут говорить бесконечно, лишь бы не возвращаться к архитектуре), — техническое оснащение второй сцены. Механики рассказывают, что на ней одновременно можно собирать декорации для одного спектакля, разбирать после другого, пока в зале идёт третий. Главную, одну из репетиционных и арьерсцену — заднюю часть сцены, скрытую декорациями — можно объединять или использовать по отдельности в зависимости от постановки, а все технические зоны работают автономно.

Репетиционных залов в театре четыре: для балета, оперы, хора и оркестра. Все они от пола до потолка облицованы звукопоглощающими панелями. Оркестровая яма рассчитана на 120 музыкантов и состоит из трёх подвижных платформ, которые могут подниматься или опускаться исходя из состава оркестра. Всеми конструкциями над сценой и декорациями управляют с помощью одного компьютера.

Кроме основной сцены, есть и камерные — в фойе. Там собираются устраивать просветительские проекты. Амфитеатр на крыше приспособят для летних концертов, в том числе для фестиваля «Звёзды белых ночей».

Делать копию Мариинского театра или театра «Ла Скала» было глупо и немыслимо. Нужен был невероятно революционный проект, который, может быть, взорвёт весь город. Россия получила один из лучших театров в мире. Доказать, что он таковой, — прежде всего дело коллектива. Уже дело чести для нас и принципа — наполнить этот театр настоящим содержанием. Я не думаю об архитектурных критиках, я думаю о Глинке, о Шостаковиче и Стравинском, о том, как ярко представить их бессмертные произведения на второй сцене.

Пока Мариинский театр копит деньги на реконструкцию и переоборудование своего первого здания, там будут ставить преимущественно балеты. Вторую сцену займут операми. Акустику в зале называют исключительной: всё благодаря изогнутым гипсовым панелям, специальным деревянным балюстрадам, гипсовым стенам и дубовому паркету с деревянной звукопоглощающей подложкой. Современный зрительный зал сконструирован по принципам, заложенным ещё в операх XVIII и XIX веков: в форме подковы и с тремя ярусами балконов.

Для нас важно, что в новом театре технически взято всё лучшее от недавно построенных или реконструированных театров мира, таких как лондонский Ковент-Гарден, Королевская опера Копенгагена, парижский театр Шатле. Но нам, конечно, понадобится время, чтобы обжиться в новом театре и адаптировать к нему спектакли репертуара.

Архитектурный облик здания вызвал у городских активистов настоящую истерику. Блогеры уже собрали несколько тысяч подписей за его снос и не устают придумывать постройке новые прозвища — от «петербургского квазимодо» до «ТРК «Мариинский». Дизайнеры предложили замаскировать фасад большой шторой, как когда-то сделали с берлинским Рейхстагом.

Архитектор здания Джек Даймонд, напротив, считает Мариинку венцом своей карьеры и утверждает, что проектировать ему помогали Глинка и Римский-Корсаков, «сидящие» у него «на плечах». Канадское архитектурное бюро Diamond and Schmitt Architects получило заказ после того, как в проекте поругавшегося с руководством театра и городскими властями француза Доминика Перро нашли сотни технических ошибок. Он предлагал простроить «золотую вуаль» — огромный прозрачный купол сложной формы, для воплощения которого успели снести несколько исторических построек в охранной зоне. За эти ошибки пришлось расплачиваться проекту Джека Даймонда: со стороны Крюкова канала к мрамору и стеклу пристроили двухэтажный миниатюрный фасад бывшего Литовского рынка в стиле классицизм.

Вторая сцена — это, с одной стороны, продолжение традиционной застройки города, с другой — это современное здание со своей уникальностью. Это город в городе. Это венец моей карьеры. Я очень воодушевлён результатом. Вдохновением на создание этого проекта для меня стала старая сцена театра. На моих плечах сидели Глинка и Римский-Корсаков и подсказывали мне, поэтому театр получился отличный. Те, кто критикуют это здание, его даже не видели изнутри. Какой-то критик сказал, что здесь маленькое фойе, но вы только взгляните на него — оно огромное.