Я часто думаю о том, кто во всём виноват. Кроме меня, естественно. Но ведь должен быть кто-то, кто несёт ответственность за мои неудачи вместе со мной? Недавно я понял. Это не один человек, это целый институт. Это мой институт. Назовём его, допустим, Маленький лесной университет.

Не хочу вдаваться в конкретику, но спустя десять лет у меня есть веские основания предполагать, что приблизительно то же самое, в разных пропорциях, происходит во многих учебных заведениях столицы, не говоря уже о моей родине в целом. Как и многие вещи в моей жизни, то, что я попал в Маленький лесной университет, получилось абсолютно случайно. Я не поступил туда, куда хотел: поджимала армия, надо было что-то делать, и тогда мне казалось, что я нашёл выход. 17 сентября я впервые пришёл на учёбу, зашёл в аудиторию и понял, что моя жизнь если не кончилась, то точно перешла в какое-то совершенно иное измерение.

За кафедрой стоял седой мужчина восьмидесяти лет и долго вещал о том, что Сталин — лучшее, что случалось с нами в XX веке. На полном серьёзе, не трудясь даже приводить доводов. Но грустно мне стало не от этого, а от того, что в аудитории сидели 80 человек, и ни один из них даже не подумал, что с данным утверждением можно было и поспорить.