«Муравейники» и «хибары»: Как многоэтажные новостройки уживаются с деревней
Сначала в петербургском Кривом Колене — излучине Невы в историческом районе Усть-Славянка — была деревня на сто домов. После войны работники одного из ленинградских заводов начали неподалеку — на заболоченных и бросовых землях — сажать картошку, и к 1976 году здесь официально оформили садоводство. А в 2010-х три застройщика возвели громады домов — многоэтажный и густонаселенный город в полутора километрах от «Рыбацкого», конечной станции «зеленой» ветки метро. В новостройках живут в основном молодые семьи; обитатели садоводства — преимущественно люди пенсионного возраста.
Специальный корреспондент The Village Юлия Галкина исследовала многослойный пейзаж Усть-Славянки и рассказывает, как устроено соседство старожилов, новоселов. И лисиц.
Последний коллекционер деревни
«В этих домах (машет в сторону многоэтажек. — Прим. ред.) живет женщина — мы познакомились зимой, когда я чистил на Неве каток (а я каждый год это делаю, мы играем там в хоккей). Она пришла покататься с внучкой и долго скрывала, что она из этих домов. А когда я взялся проводить ее к дому — она сказала: „Извини, ты будешь считать меня захватчиком, потому что я живу в этих домах“. Я не виню этих жителей, я виню строителей, которые захватывают земли, как американские колонизаторы».
Владимиру Красильникову 63 года, у него нет передних зубов, он одет в красную футболку с надписью «лучший дедушка страны». Его собственный дед был извозчиком — перекапывая огород, Владимир постоянно находил подковы. Красильниковы, по словам Владимира, жили в деревне Усть-Славянка с конца XIX века — приехав, «похоже, из-под Костромы»: «Мы никогда не были крепостными — мы были государевыми крестьянами». Таким образом Владимир — девятое поколение усть-славянских Красильниковых, а его внучка — одиннадцатое.
Раньше, говорит старожил, здесь была большая деревня на сотню дворов. Все друг друга знали: «Если я прошел по деревне и с кем-то не поздоровался, вечером мне папа за это выскажет». Последние несколько лет соседи продавали участки и уезжали. Некоторые приносили Красильникову на хранение и экспонирование старые достопримечательные вещи, что-то он находил сам в заброшенных домах: «В сундуке на чердаке нашел такую икону (показывает икону, на которой нет лика. — Прим. ред.). Я атеист, говорю посетителям: „Жду когда проявится лик — тогда поверю“».
Владимир — коллекционер, про него много раз рассказывали СМИ. На его ограде — вывеска «Музей кирпича» (посещение бесплатное). Сначала Красильников собирал кирпичи «на черный день: на строительство, на ремонты». Потом стал собирать концептуально, и теперь в его музее — полторы тысячи кирпичей разных времен, с клеймами и без, собранных на территории Петербурга.
Сейчас Красильников перевозит и дом, и музей за несколько сотен километров от Петербурга — в областное садоводство «Красноборец-1» у станции Поповка (широкой аудитории она известна по стихотворению Маршака про «человека рассеянного»). «На деньги [от продажи шести соток] (общая площадь участка Красильниковых — 24 сотки, еще две доли принадлежат его родным. — Прим. ред.) я купил домик. И еще у меня будет квартира здесь же, в моей деревне (машет в сторону ЖК „Живи! В Рыбацком“. — Прим. ред.), хоть что-то от родины останется». До 1 сентября Владимир Красильников планирует навсегда покинуть свой дом на Славянской улице, 61.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.