Каким был эмигрантский Париж 100 лет назад? Рассказываем вместе с проектом «После России»
на обложке: Андре Кертес. Кафе дю Дом, Париж. 1925 (Колоризация)
После Октябрьской революции Париж виделся конечной точкой, сосредоточением культурной и общественной жизни российской эмиграции. Из любого другого города российского рассеяния люди стремились попасть именно в Париж. Жена Бунина, Вера Николаевна, писала после приезда в город: «Нет почти никаких надежд на то, чтобы устроиться в Париже. За эту неделю я почти не видела Парижа, но зато видела много русских. Только прислуга напоминает, что мы не в России». Нансеновская комиссия зарегистрировала за все время исхода более 860 тысяч беженцев из Российской империи, из которых к 1933 году во Франции проживало более 400 тысяч. Естественно, в городе было (и сохранилось) огромное количество мест, связанных с историей этих людей.
Спустя сто лет появился проект «После России» — Рома Либеров предложил 16 исполнителям и музыкальным коллективам создать композиции на стихи поэтов-эмигрантов, вынужденных покинуть Россию после 1917 года. Недавно вышел первый клип — его снял Степан Любимов на композицию Наума Блика «Во сне» (которая, в свою очередь написана на стихи Юрия Мандельштама и Вадима Андреева). Снимали клип в Петербурге и Париже. В честь релиза The Village попросил команду «После России» рассказать о главных эмигрантских местах в Париже столетней давности.
Кафе на Монпарнасе
Яркая жизнь Монпарнаса в начале ХХ века во многом сложилась благодаря расширению Парижа. Из непримечательной окраины этот район вдруг начал быстро обустраиваться и стал популярным местом поселения интеллектуалов и художников — многие из них съезжали с Монмартра.
Кафе «Ротонда» (Café de la Rotonde) открылось еще в 1903 году, но в 1910-х началась самая яркая часть его истории. Существует легенда, что после продажи заведения в 1910 году Виктору Либиону он стал кормить натурщиц бесплатно, если те приводили в кафе художников. Зачастую он кормил бесплатно и самих художников, позволяя им расплачиваться рисунками (которые он возвращал при уплате долга). Так кафе стало центром богемной жизни.
Здесь наряду с частными гостями Амедео Модильяни и Пабло Пикассо в 1910-м году бывали Анна Ахматова с Николаем Гумилевым, Владимир Маяковский и Илья Эренбург, Диего Ривера и Леопольд Готтлиб, Эрик Сати и Анри Матисс. А Лев Троцкий играл тут в шахматы с Василием Кандинским.
С Первой мировой войной многое изменилось и в Париже, и в самом кафе, а в 1918 году Либион был вынужден его продать. Он купил другое кафе и тихо прожил еще несколько лет. На его похоронах было много постоянных клиентов, а само кафе обросло более состоятельной публикой и разрослось. Хотя позднее там собирался круг начинающих писателей — Эрнест Хемингуэй, Фрэнсис Скотт Фицджеральд и Жорж Сименон.
Кафе открыто до сих пор и, разумеется, пользуется спросом среди туристов.
La Rotonde Montparnasse
105, бульвар Монпарнас
Кафе «Le Dôme» — еще один парижский долгожитель, открытый в 1907 году. Изначально это была забегаловка для рабочих, но после открытия по соседству вышеупомянутой «Ротонду», богемы добралась и до сюда. А В 1920-х в первой перестали жаловать не очень обеспеченных посетителей и те переместились в соседнее заведение. Здесь бывали все те же Троцкий с Модильяни, а спустя десятилетия посетителями значились Жан-Поль Сартр, Жорж Брак, Сэмюэл Беккет, Георгий Адамович. А еще кафе стало точкой притяжения для беженцев из России.
Le Dôme
108, бульвар Монпарнас
Кафе «La Coupole» открылось позже вышеупомянутых кафе — в 1927 году. Но зато с огромной помпой — в первый же вечер закончились все запасы шампанского. Само название (хоть и преследовало маркетинговую цель встать в тот же ряд по значению, что и «Le Dôme») полностью соответствовало архитектурному решению места: огромное пространство на 400 посадочных мест венчает стеклянный купол. В росписи колонн и стен участвовали более 30 местных художников, включая эмигрантку из России Марию Васильеву. Сюда и во все соседние заведения часто заходил Владимир Варшавский — автор романа о своих друзьях «Незамеченное поколение», афиши для некоторых событий делал поэт Борис Поплавский, умерший от передозировки, здесь читали стихи и много говорили об искусстве. «La Coupole» открыт и сейчас — приходите сюда на завтрак, если вдруг оказались в городе.
Ирина Кнорринг, «Монпарнас»
…А сказать друг другу было нечего,
Разговор был скучный и скупой…
Шумный, долгий монпарнасский вечер
Вдунул жизнь в «Ротонду» и «Куполь».
Кафе La Coupole
102, бульвар Монпарнас
Квартира Мережковских
Квартиру в 16-м округе Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус приобрели еще до Первой мировой войны, в 1911 году. Это сильно облегчило им жизнь в эмиграции, и многие беженцы им, разумеется, завидовали. До того как перебраться в Париж, владельцы описывали ее так: «…<Квартира> в Пасси, в новом доме, не очень приятная, мало удобная для троих, зато очень дешевая… Кстати, после войны цена ее возросла в 14 раз!»
По близости было еще два литературных салона: Винаверов и Цетлиных, но именно в квартире Мережковских происходили самые значимые события того времени.
Каждое воскресенье, вплоть до 1940 года, там проводились литературные вечера. Приходили Иван Бунин, Тэффи, Николай Бердяев, Владислав Ходасевич, Константин Бальмонт, Георгий Иванов и Ирина Одоевцева, Нина Берберова, Борис Дикой-Вильде (придумавший La Résistance и расстрелянный немцами), Владимир Варшавский, Николай Оцуп и многие другие тогдашние селебы. Мережковские старались приглашать поэтов разных поколений, интересуясь каждым из них и по возможности помогая.
Квартира Мережковских
11 бис, авеню дю Колонель Боне
Общежитие монахини Марии на улице Лурмель
Мать Мария, в миру Елизавета Скобцова, а в девичестве Пиленко — одна из центральных фигур эмигрантской жизни Франции. Она родилась в Риге в очень влиятельной семье: ее двоюродная бабушка была фрейлиной, а бабушка дружила с обер-прокурором Священного синода Победоносцевым.
Детство Елизавета провела в Анапе и Ялте, а училась в престижной петербургской Танцевской гимназии — где встретила и влюбилась в Александра Блока. В 1910-х Елизавета посещала все богемные литературные места и вечера, общалась с Гумилевым, Ахматовой и Мандельштамом. Первый свой литературный сборник «Скифские черепки» опубликовала в 1912 году.
В 1917 году она с радостью встретила Февральскую революцию и даже стала членом партии эсеров: вела антибольшевистскую деятельность и чуть не была отправлена на смертную казнь деникинской контрразведкой. Весной 1920 года началась ее эмиграция: сначала Грузия, затем Стамбул, оттуда в Сербию — и в итоге она оказалась в Париже. Елизавета активно печаталась в журналах в 1924–1925 годах, а в 1926 случилась трагедия — ее младшая дочь Анастасия умерла от менингита. В 1932 году Елизавета приняла постриг — и стала Матерью Марией. Она нашла призвание в благотворительной деятельности — и даже получила на это благословение от духовного отца, протоирея Сергия Булгакова.
Мария вступила в Союз русских безработных, организовала общежитие для одиноких женщин, дом отдыха для больных туберкулезом (в нем умрет Константин Бальмонт). Во время немецкой оккупации в ее доме находился один из штабов Сопротивления; также Мария укрывала евреев и выправляла им поддельные документы. В 1943 году ее и ее сына арестовали. Оба погибли в концлагерях. Мария же поменялась одеждой с молодой сокамерницей и вместо нее пошла в газовую камеру в лагере Равенсбрюк. Через неделю лагерь освободила Красная Армия. В 1985 году мемориальный центр Яд Ва-Шем присвоит ей звание «Праведник мира».
Общежитие Матери Марии
77, улица Лурмель
