Москвичи, которые не меняют работу десятилетиями Работница «Макдоналдса», юрист, IT-директор и конструктор — о том, что заставляет их так долго работать на одном месте

По образованию я преподаватель английского языка, окончила институт иностранных языков имени Мориса Тореза. По специальности так и не работала, потому что 25 лет назад со мной случилась вся эта история с «Макдоналдсом». Тогда я была на третьем курсе университета.

Объявление о том, что компания нанимает на работу, я увидела в газете, мне захотелось поработать. Шёл 1989 год, Советский Союз ещё существовал, а «Макдоналдс» был чем-то нереальным, вкусом Запада. Этим объявлением компания собрала 27 тысяч заявок-анкет, и я была одним из 30 человек, которые были приняты на работу в первом ресторане на Пушкинской площади. Собеседование проходило очень демократично. Меня поразили те люди, которые принимали на работу. В то время это было ещё советско-канадское предприятие, и очень много специалистов было как из Канады, так и из других стран. У меня было несколько этапов, со мной общался канадский менеджер, а потом и Хамзат Хасбулатов, который сейчас президент «Макдоналдс» в России. Тогда он был первым директором первого ресторана в Советском Союзе. Вопросы были разные, но больше всего запомнился один. Меня спросили: «Вы работаете в зале, моете туалеты, протираете столы, и тут приходят ваши друзья. Ваша реакция?» Это заставило задуматься, но я поняла, что это для меня не проблема. Считаю, что если человек хочет чего-то в жизни добиться, то он должен очень хорошо знать это дело с самого нуля. 

Тогда, конечно, особенно в первые месяцы работы, я не предполагала, что компания затянет меня больше чем на 25 лет. Мне было 19, и, когда сказала родителям о своём решении, они очень удивились: «Ты? Официанткой? Подожди, ты же получаешь высшее образование...»

До того как выйти на работу, всю команду обучали, было много теории и ролевых игр. Продукта ещё не было, поэтому вместо гамбургеров были муляжи — пластиковые котлеты и булочки. До официального открытия вся команда пригласила в ресторан своих родственников. А наш первый рабочий день попал в Книгу рекордов Гиннесса — за смену мы обслужили 30 тысяч посетителей!

Я начинала работать рядовым сотрудником на кухне, потом прошла все ступени производственной части до ассистента директора на Пушкинской площади. Первое повышение получила где-то через полгода, это была должность инструктора по обучению (то есть ты работаешь сам, но имеешь право обучать новых сотрудников). Перед каждым повышением нужно пройти обучение и сдать экзамен. После моего производственного периода через пять лет у меня появилась возможность стать тренинг-менеджером, и я уже сама проводила обучение. После я ушла в свой первый декрет и вернулась уже на позицию PR-директора. С тех пор так и работаю. Помимо этого, я сейчас генеральный директор благотворительного фонда Роналда Макдоналда.

Когда ты переходишь из одной сферы работы в другую — это некий челленж для тебя, который нужно преодолеть. Нужно и работу выполнять, и получать новые знания. И такие периоды, конечно, были более сложными. Хотя желания уволиться у меня никогда не возникало. 

После десятого класса я пытался поступить в Московский авиационный институт, но так и не прошёл: конкурс был 15 человек на место. Подал документы в техническое училище № 6, за десять месяцев его окончил. На предприятии я оказался в 1958 году, мне тогда было 18 лет. Со мной тогда пришли ещё человек 30 молодых рабочих, среди них и фрезеровщики, и слесари-сборщики, и чертёжники. Я пришёл простым токарем, правда высокого по тем временам пятого разряда (всего было шесть возможных). После того как отработал два года, вышло постановление о том, что предприятия могут отправлять своих работников в университеты и платить таким студентам повышенную стипендию. Так я наконец оказался в МАИ, учился шесть лет и в это время не работал, а фирма меня кормила. Но у меня было обязательство — после окончания я должен был вернуться на предприятие. И я вернулся. Хотя и были поползновения уйти: ситуация в семье складывалась так, что появилась возможность уехать в другой город, нам уже выдали ключи от квартиры, подъёмные обещали... Но жизнь сложилась иначе.

Вернулся я уже инженером-конструктором, и не прошло и полутора лет, как меня назначили начальником лаборатории. Было страшно, конечно, я ещё был молодым специалистом, а некоторые сотрудники были старше меня. Но все нормально отнеслись, хотя тогда и другие взгляды были, другие отношения... Не так, как сейчас. Вспоминать даже приятно те годы! Работали здорово: тогда существовало «надо» для дела. Сколько нужно, столько на работе и оставались. Так что за счёт своего образования я рос, рос и вырос.

Я бы себя консерватором не назвал, всегда стремлюсь двигаться вперёд. А какой я человек? Да обычный. В последнее время стал, конечно, нервничать, срываться — всё бывает. Я не согласен с тем, что каждые три года рекомендуется менять работу. Если человек заинтересован, то развивается в своём деле и становится специалистом, а не просто бумагомаракой. А специалист — это непрерывный рост. Жизнь идёт вперёд, самое главное — заниматься самообразованием и поиском. Бывает, конечно, и рутинная работа. А молодым это не очень нравится: они хотят всё сразу, а надо всё пройти. Конечно, было такое, что и другую работу хочется или всё бросить. Как с этим справляться? Пошуметь немного, с друзьями поговорить и вернуться.

В банк я пришёл на последнем курсе института в 1995 году. Тогда это был ещё «Технополис», и только в 2002 году его выкупили чешские акционеры и он стал называться «Хоум Кредитом». Мне было 30 лет, и я пошёл получать второе высшее образование, учился на юриста. Первое у меня техническое — инженер-физик, раньше я работал инженером-технологом на предприятии. Но времена были тяжёлые, заводы останавливались, и я решил, что лучше вообще сменить профессию, чем идти торговать на рынок, как многие в 90-е. Так я стал юристом. Сначала мы были маленьким банком неподалёку от метро «Бауманская», где работали всего 15–18 человек. Мы были взаимозаменяемыми: например, каждый мог заниматься обслуживанием клиентов или приёмом депозитов. Обедали мы все вместе: по очереди готовили на общей кухне. Проводили какие-то корпоративы вроде праздника урожая, когда все собирали что-то из того, что выросло на даче, и приносили на работу. При этом мы были далеки от культуры большой корпорации.

Один из самых запоминающихся моментов в моей работе был в 1998 году. Я вернулся из отпуска и узнал, что в банке полностью сменились акционеры (это ещё до покупки банка иностранной компанией). И всё меняется: и совет директоров, и мы теперь будем заниматься ценными бумагами вместо обслуживания торговых и промышленных предприятий. Второй — когда уже пришли иностранные акционеры в 2002 году. Конечно, менялось всё, и не только в банковских продуктах. Возможно, когда мы стали корпорацией, то стали общаться по-деловому. То есть если раньше можно было к руководителю или зампреду обратиться по имени и на «ты», то теперь у нас принято обращаться без отчеств, но на «вы». Может, я стал более дисциплинированным, так как приходится по работе решать очень много вопросов одновременно.

Иногда мне поступают предложения от хедхантеров, предлагают перейти в другой банк. Я периодически принимаю участие в мероприятиях и с кем-то, естественно, знакомлюсь. Но переманиваться не тороплюсь, причина — в нашей корпоративной культуре, что-то такое, что очень трудно словами передать, но то, что есть в коллективе.

Я могу сказать так: несмотря на то что трудовая книжка уже 21 год лежит в одном месте, мне не скучно, за это время три раза поменялись акционеры банка, руководство, сменилось пять председателей правления. Плюс поменялись задачи и направление развития банка. Поэтому не соскучишься. Нельзя сказать, что всё одно и то же, а ты сидишь на одном месте в одном кабинете. Наверное, я по жизни консерватор, мне нравится, когда всё привычно, когда меня окружают знакомые люди и вещи: мне так комфортно. Но важно, что это не застывший комфорт, вплоть до стагнации, это постоянное развитие.

Ездить одной и той же дорогой на работу я не устаю — езжу и езжу. А потом, мы меняли офисы: сначала на «Бауманской», потом здесь (уже десять лет — как незаметно!). Раньше я жил в Зеленограде, поэтому дорога у меня занимала около двух часов в один конец. В какой-то момент я очень устал, особенно когда Химкинский мост ремонтировали. Поэтому переселился поближе к работе, теперь на Ленинградке живу. 

В компанию устроился в 1997 году, позвал бывший коллега из банка, где я работал до этого. Получил должность руководителя отдела, мне было очень интересно попасть на современное, хорошо организованное предприятие.

А дальше, как любят говорить в армии, постепенный рост должностей, и сейчас уже 11 лет работаю директором IT-инфраструктуры. Самым сложным в работе было развивать отдел с трёх до 25 айтишников — компания выросла в разы. Причём важно было не просто помогать в этом росте, но и смотреть наперёд, года на три-четыре, чувствовать динамику компании и предвидеть, с какой скоростью она будет развиваться и в каком направлении. Обычно это удавалось, но не всегда: было такое, что около года моя служба немного притормаживала, потому что не удалось предсказать динамику открытия магазинов.

Раньше меня пытались переманивать, но я всегда отвечал отказом на эти предложения. Сейчас этот процесс прекратился, возможно, просто возраст подошёл. Тут таких, как я, очень много. В компании очень комфортно — в этом причина.

Я смотрю на своих дочерей, которым 31 и 34 года, и вижу, что они часто меняют работу (хотя и не каждые три года). Они находятся на стадии карьерного развития, и, видимо, это правильный подход. То, как сейчас развивается общество и отношения в нём, в хорошем смысле провоцирует мобильность. Она приносит в жизнь то, что раньше называли временными творческими командами — когда люди могли работать из разных концов земли над одним проектом. Всё меняется, и это хорошо, что сейчас такие возможности появились. Если бы 20 лет назад такое было возможно, то я был бы кем-то другим.

Рутина есть всегда: текущие операции повторяются изо дня в день — полностью от неё уйти не удастся никогда. Единственный способ справляться с ней — делать то, что нужно, и правильно распределять задачи между сотрудниками.

За мою карьеру я помню только три случая, когда мне хотелось бросить всё. Может, это было связано с высокой нагрузкой, не хватило отпуска... Это нормально: каждый человек — мир в самом себе, и он живёт не только на работе, есть ещё друзья, семья, хобби. Важно уметь отделять работу от личного, иногда это помогает не нести личные проблемы на работу, и наоборот — не нести проблемы с работы в семью. Работа — это не вся жизнь, хотя и большая её часть.