Неизвестный горожанин — типичный москвич лет тридцати. На протяжении 2012–2013 годов он каждую неделю писал для The Village о тех вещах, которые его волновали, а после уехал из столицы. Осенью 2015 года горожанин вернулся — и вновь описывает окружающую его реальность.

 5 июля 2003 года мы с друзьями были на даче. Пили пиво, жарили шашлыки и собирались в Москву, на музыкальный фестиваль «Крылья». Зачем — не знаю, уже тогда я не очень любил так называемый русский рок, но раз договорились — надо было ехать. Шашлыки всё никак не дожаривались, мы опаздывали на электричку. Электрички ходили с разницей в 20 минут, а на фестивале нас уже ждал мой лучший друг Антон. Мы договорились встретиться прямо в очереди, чтобы не тратить время зря. Было жарко, хотелось побыстрее взять пива и лечь где-нибудь посреди поля, слушая музыку. Мы опоздали на поезд, поехали на следующем. Когда мы выходили из электрички, услышали хлопки. «Вот здорово — фейерверк!» — подумали мы и пошли дальше. 

20-летняя жительница чеченского села Курчалой Залихан Элихаджиева подорвала себя прямо в очереди в кассы. Мой друг отошёл покурить и теперь стоял с трясущимися руками и заложенными ушами, глупо улыбался и не знал, что сказать. На асфальте валялись куски человеческих тел. Всё, что было дальше, я помню плохо, но это походило на очень странный фильм. Отрубилась сотовая связь, концерт решили не прерывать, чтобы не создавать панику, и ещё час люди слушали музыку, не зная о том, что произошло прямо рядом с ними. Какие-то прохожие, взяв пиво и бургеры, наблюдали, как милиция и скорая кружат вокруг места происшествия.