Зонтпэкер и зарядка для гаджетов на «Котельниках», туалет на «Проспекте Мира», беспроводной интернет на всех линиях — если верить новостям, Московский метрополитен, отметивший в этом году 80-летний юбилей, постепенно становится дружелюбнее к пассажирам и в 2015 году в метро можно не только перемещаться из одной точки в другую, но и развлекаться — или даже работать. Мы решили проверить, так ли это и можно ли использовать подземку в качестве передвижного офиса. Редактор The Village Сергей Бабкин отправился на один рабочий день в поездку по оборудованным Wi-Fi тоннелям. По условиям эксперимента с раннего утра и до позднего вечера он должен был работать, есть и справлять естественные надобности, не покидая территории метрополитена. Задача, которая казалась несложной, обернулась разочарованием в привычном и удобном виде городского транспорта, который, как выяснилось, если и можно использовать как громадный коворкинг, то очень недолго.

Текст

Сергей Бабкин

Фотографии

Яся Фогельгардт

 

 

 

Условия

Судя по образу, который сложился у Московского метрополитена в медиа, это своего рода закрытая экосистема, которая, если бы там разрешали спать ночью, могла бы для ненавидящих холодные улицы горожан стать параллельным местом жительства, работы и отдыха. Новости, которые приходили из метро последние месяцы, убеждали: всё, что нужно для полноценного рабочего дня, там есть. Во всех вагонах на всех линиях провели бесплатный Wi-Fi, на «Проспекте Мира» открыли общественный туалет, а на «Выставочной» и «Котельниках» можно подзарядить гаджеты. Более того: на станции «Котельники» можно даже упаковать зонт и закусить мороженым. Задача поиска еды в метро тоже сначала не казалась проблемой. Конечно, это не Берлин, где чуть ли не на каждой станции есть маленькая закусочная с кофе и круассанами, но «метробуфеты» на синих «Арбатской» и «Киевской» врезались в память многим москвичам.

 

 

Первое разочарование ждало меня за день до начала эксперимента. Когда на планёрке я рассказывал о том, что мне предстоит сделать, новостники The Village, в подробностях знающие всё о состоянии каждого уголка московского метро, сообщили, что туалет на «Проспекте Мира» всё-таки закрыли. Окей, мне пришлось подправить условия эксперимента и позволить себе всё-таки выходить из подземки — но на расстояние не больше 15 метров. Если мне повезёт и там будет заведение, в туалет которого я смогу зайти, то я имею на это право. Насчёт еды, зарядки и других прелестей я у новостников решил не узнавать. Хотелось поставить себя на место человека, который ничего не знает о деталях работы метро и просто спустился под землю поработать.

На планёрке я также в отчаянии пошутил, что, может быть, даже с кем-нибудь в метро пообщаюсь. Слова оказались пророческими: немедленно после того, как я спустился в метро на «Щёлковской», я встретил знакомого сотрудника Центра творческих инициатив «Фабрика», с которым удалось обсудить мелькание знакомых лиц незнакомых людей на открытиях выставок современного искусства, после чего он позвал меня на вечерний концерт никому не известной грайнд-хардкор-панк-сладж группы. От приглашения я с гордостью отказался, сообщив об эксперименте «день в метро». Меня воодушевила встреча, и в тот момент мне казалось, что я с энтузиазмом проведу время в метро до самого вечера за редактированием и расшифровкой текстов, а также подготовкой к университетским занятиям.

 

   

Всего 55 дней проработал туалет на станции «Проспект Мира»

 

Работа 

Главная преграда перед работой в метро — сакральный характер сидячих мест. Их недоступность делает их роскошью. Особенно на загруженных ветках вроде моей Арбатско-Покровской, где полный вагон набивается уже на конечной. К счастью, в какой-то момент я смог занять место между парой нервных людей в пуховиках и открыть ноутбук. Если честно, люди, которые работают в метро на компьютерах, всегда казались мне немного чудаками, которые не очень хорошо умеют разделять личное пространство и общественное. Характерно, что у меня в голове застрял образ человека, который кладёт ноутбук именно на кожаный портфель,  так что тот факт, что я установил компьютер на расположенном у меня на коленях рюкзаке, обсессивно крутился в моём сознании: казалось, что так делать нельзя. Зато я получше понял, как устроен анатомически. Скромность не позволяла мне уж слишком двигать локтями, чтобы печатать и водить пальцем по тачпаду, так что напряжение мышц и жил заставило меня остро почувствовать собственную телесность.

Относительно новые вагоны, которые ездят по Арбатско-Покровской ветке, оказались непригодными для того типа работы, который я выбрал. Чтобы расшифровывать текст с диктофонной записи, приходилось до боли вжимать наушники в ушные раковины, и всё равно слышно было далеко не всё. Окей, моя ошибка. Другое дело, что всё, что происходило на экране моего ноутбука, ужасно привлекало взгляды соседей. Я чувствовал, как сидящие справа и слева от меня читают стихотворения смотрительницы Музея современного искусства, которые я медленно и напряжённо расшифровывал. Признаюсь, я всё это время боялся, что мои попутчики думают, будто я сам медленно рожаю эти произведения, тщательно подбирая слова, чтобы сочинить бесхитростные рифмы о весёлых котах и тяжёлой женской доле. А вот редактирование текста пошло на ура. Мне было настолько комфортно, особенно когда я уехал далеко от центра на северо-запад Москвы, что я даже писал обеспокоенным коллегам в Slack, что искренне рекомендую им как-нибудь попробовать заняться этим в подземке.

 

 

Еда 

Но благостные часы с 11 до 13, когда подземка хоть немного пустеет, закончились, а я к тому же почувствовал голод. Первая ассоциация при сочетании слов «метро» и «еда» — это «метробуфет» в переходе между «Арбатской» и «Библиотекой имени Ленина». О его ассортименте я имел весьма приблизительное представление: предполагалось, что найти там какой-нибудь хотдог я смогу. Но когда я с уже почти разрывающимся от боли желудком подходил к месту назначения, оказалось, что никакого «метробуфета» там уже нет. Остались только линии на стенах, по которым можно догадаться, что он не был коллективной галлюцинацией. В отчаянии я попросил коллег срочно прояснить ситуацию. Они передали, что от своей сети московское метро решило избавиться, но на перроне голубой «Арбатской» остался буфет, в котором до сих пор можно перекусить.

И это замечательное место. В сталинских интерьерах станции расположилась небольшая столовая в стиле китч: кислотные розовые стены, на которых развесили выцветшие идиллические пейзажи и репродукцию «Джоконды», очаровательные и бессмысленные декоративные объекты на каждом столе. Меню состоит из традиционных блюд из столовых. У каждого подписан повар — как человечно! Правда, от блюда под названием «Райская курица» я отказался, почему-то выбрав вполне себе пристойное хачапури.

 

   

Уже 15 лет на станции метро «Арбатская» Филевской линии работает настоящий буфет

 

Розетки 

Но теперь мне надо было насытить ноутбук: метро энергией просто так не делится. Розеток на станциях и в вагонах не найти, зато, судя по новостям, на двух станциях, «Выставочной» и «Котельники», должны были установить терминалы для зарядки гаджетов. Я отправился на первую — она ближе к центру, и мне не хотелось тащить фотографа на окраину города. Но мы не смогли найти там ничего похожего на чуть ли не самую полезную вещь, которую только можно представить в метро. Полицейские сказали, что терминал снесли уже месяца три назад, и посоветовали пойти в торговый центр. Он, конечно, почти подземный, но всё-таки уже не метро. Так что пришлось поехать в «Котельники».

Надежда поредактировать текст на оставшихся нескольких процентах зарядки на фиолетовой линии медленно умирала от станции к станции: вагон даже в четыре часа дня был полностью забит. Пара сидячих мест освободились на «Выхине», но я решил гордо доехать до конца ветки стоя. Итак, «Котельники», почти что станция будущего. В наличии: вендинговый автомат с разной неприятной едой, автомат с мороженым, автомат для упаковки зонтов. Зарядного терминала нет. Вновь срочно связываюсь с новостниками — они говорят, что терминал с «Котельников» действительно убрали какое-то время назад, и узнали они это из соцсетей, а не через официальные сообщения. Его обещали вернуть, но я подумал, что вряд ли сделать это успеют в ближайшие десять минут, так что, побеждённый ограниченным доступом к энергии, я отправился домой.

 

 

Поражение

Образ метро как замкнутой экосистемы, в которой можно жить, оказался иллюзией, и понял я это достаточно быстро. Французский философ Жан Бодрийяр писал, что строительство скоростных магистралей и развитие транспорта превращает территории вокруг них в пустыню — и эстетические качества московского метро, которые в некоторых случаях были призваны убедить пассажира, что он находится в этаком народном дворце, в итоге не могут скрыть того, что хоть метро и прекрасно выполняет функцию перевозки, она всё равно остаётся единственной. А всё остальное не дворец, а пустыня, в которой, правда, можно упаковать зонт.