«Для начала хотелось бы не сесть» Что говорят бывшие сотрудники «Открытых медиа», «Правозащиты Открытки» и «МБХ медиа» после блокировок

Медиа и правозащитных проектов в России становится все меньше. В среду, 4 августа, Роскомнадзор заблокировал сайты «Открытых медиа», «МБХ медиа» и «Правозащиты Открытки». На следующий день все три проекта объявили о закрытии. The Village поговорил с теперь уже бывшими сотрудниками редакций и юристами «Правозащиты Открытки». 

Юлия Ярош

бывший главный редактор «Открытых медиа» (Власти считают ее иностранным агентом)

 Вчера в «Открытых медиа» мы получили четыре письма от Роскомнадзора уже после рабочего дня, в 19:03. Эти сообщения были похожи на те, которые РКН достаточно часто присылает изданиям, требуя удалить какую-либо информацию, но в этих письмах не было ссылок на конкретные материалы. Там было написано, что на сайте содержалась противоправная информация, какая — непонятно. Сегодня наш юрист собиралась разговаривать с Роскомнадзором, но не успела. Уже в половине десятого вечера нам начали поступать сигналы, что операторы связи отключают наш сайт. Потом мы узнали из СМИ, что «Открытые медиа» заблокированы по требованию Генпрокуратуры, которая считает, что мы связаны с нежелательными организациями. После этого у нас была бессонная ночь. Мы не поняли до конца, что значит «быть связанным с нежелательными организациями»: сам проект, наше юрлицо не является нежелательной организацией, также мы никак не сотрудничали с нежелательными организациями. По мнению наших юристов, мы ничего не нарушаем, но Генпрокуратура считает иначе.

После обсуждений с юристами, стоит ли продолжать работу или нет, выбрали второй вариант. Законодательство о нежелательных организациях ужесточили, поэтому сотрудники могут получить уголовное дело без предварительной административки. В связи с тем, что нас, вероятно, начали бы постепенно выталкивать со всех платформ и отрезать от трафика, нам показалось, что все становится достаточно бессмысленным. Сегодня ночью мы согласовали с нашим работодателем Михаилом Борисовичем Ходорковским, что закроем проект. Риски для людей становятся слишком высокими. У нас работают не политические активисты, а обычные журналисты, которых интересует политика и общественная жизнь, никто из них не будет партизанить. Мы всегда хотели делать легальный проект с большой аудиторией — частично это получилось, частично нет. Эту большую аудиторию не удалось монетизировать, но мы считаем, что выполняли свою работу хорошо. Я ни о чем не жалею. Мне крайне важно, чтобы люди, которые работают со мной, были в безопасности. Я не могу заниматься новостями и расследованиями, одновременно опасаясь, что кого-то из ребят обыщут или задержат. Мы не для этого собирались.