Миротворец: История человека, продавшего тысячам бизнесменов билет в вечность Ангелы-исполины, золотые ордена благотворителям, пышные церемонии в храме Христа Спасителя, 36 снесённых бронзовых бюстов в парке «Музеон» и другие эпизоды эпохального предприятия Олега Олейника.

Добро выглядит так: 10-метровая гранитная колонна протыкает мёрзлую землю на окраине Марьина. Вокруг — пустой парк, комплекс, похожий на алтарь, брошенный жрецами, Москва-река и многоэтажки Братеева на другом берегу. Наверху колонны блестит позолотой, словно с потолка караоке-казино, ангел с голубем в руках. Он окружён колоннадой, а сверху, на кольцевом архитраве, видны покосившиеся буквы: «Добрый Ангел Мира». Рядом десятки гранитных плит с именами добрых людей: Александр Лукашенко, Ким Чен Ир, посол Панамы доктора Аугусто Аурелио Фабрега Донадо и сотни, сотни других, в основном бизнесменов.

4 534 директоров заводов, владельцев магазинов, хозяев автосалонов, начальников бань и держателей овощебаз со всей страны приняли участие в аттракционе невиданной щедрости: за благотворительность и за деньги многие из них получали медали, почётные ордена, именные гранитные плиты и бронзовые бюсты в парке «Музеон». Деньги стекались в фирмы, возглавляемые человеком по имени Олег Олейник.

Если поискать в интернете следы его империи добра, можно обнаружить лишь шлейф обвинений в мошенничестве и ангельский мемориал, из космоса похожий на врата в иной мир. Пелевинским полётом фантазии и тоской по вечной жизни веет от его доминанты —  заточённой в гранитном боксе «Книги наций» с именами «выдающихся современников». А судя по новостям о мероприятиях Олейника, на фоне его доброты и милосердия любому супергерою Marvel придётся потесниться. 

Книгу и Ангела закладывали в июне 2007-го и первые годы пышно праздновали годовщину, но затем всё стихло. По колоннам проходят трещины, где-то отвалились куски гранита. Никто не запускает белых голубей, не изгибается на сцене группа «Доктор Ватсон», не играет ансамбль скрипачек «Галактика», не бежит красная ковровая дорожка и не выстраиваются «Добрые дети мира» в голубых галстуках и пилотках. Лишь местные выгуливают собак, да молодожёны заезжают сфотографироваться на закате. На вопрос: «Что это такое?» — они, пожав плечами, отвечают: «Ангел».

H&F разобрался в истории знакового для девяностых и нулевых предприятия Олейника и выяснил, на каких чувствах предпринимателей ему удалось сыграть.

Лейб-гвардия открыла 556 ставок: кошевой атаман, ветеринар, бухгалтеры, религиоведы, медсёстры, стрелки, пресс-секретари

Добра навалом

В том же июне 2007-го прессу забайкальской Тынды наводнили сообщения о создании казачьего войска. «Первый добровольческий мобильный корпус лейб-гвардии и казачьих войск имени Исаака Долмат-Пермского» обещал охранять социальные объекты города, заниматься патриотическим воспитанием и повышать занятость населения. Глава войска — граф его сиятельство наказной атаман Петр Колосов — вручил звание и погоны полковника первому заммэра Тынды, чем обеспечил себе административное покровительство.

Лейб-гвардия открыла 556 ставок: кошевой атаман, ветеринар, бухгалтеры, религиоведы, медсёстры, стрелки, пресс-секретари. И хоть семь лет назад ещё не началась казачья истерика и размахивать нагайкой было не совсем модно, тындынцы в войско пошли. Лейб-гвардия обещала большие зарплаты, 400-процентную надбавку за сложность, 20-процентную выплату за выслугу и другие бонусы. Любо!

Новобранец должен был лишь отдать 3 300 рублей на приобретение формы и «представительские расходы», а также 1 600 рублей за медкомиссию. Сам граф-атаман Колосов рассказывал, что войско выполняет важную миссию на выборах мэра, а финансирование получает из Москвы, из министерства финансов. Главная задача, по словам атамана, — «спасти город от уголовного авторитета, который намеревается навести в Тынде хаос».

Через месяц казаки-новобранцы не получили первую зарплату, и в милицию потекли требования проверить деятельность войска. Атаман Колосов уехал «решать финансовый вопрос с Москвой» и не вернулся. Вскоре гвардия загадочного Долмат-Пермского была закрыта по решению суда. Заодно выяснилось, что атаман торговал в Благовещенске титулами «служивый дворянин» с присвоением звания «лейтенант-хорунжий» по 13 000 рублей.

Как выяснил H&F, лейб-гвардия была зарегистрирована как юрлицо и, согласно данным базы «СПАРК-Интерфакс», заниматься должна была проведением расследований, обеспечением безопасности, торговлей, страхованием и высшим образованием. Одним из совладельцев гвардии значился Олег Олейник.

Об Олейнике известно немногое, даже точный возраст неизвестен. Усы, печальный взор, любит пышные речи и церемонии. Предприниматель и муниципальный депутат Одинцово Вячеслав Киреев, которому империя добра поставила и бюст, и плиты, и вручала медали, говорит, что Олейник начинал в Сочи — в мебельном магазине провёл первые эксперименты над тщеславием, ввёл VIP-обслуживание для VIP-покупателей, клубные мероприятия, награды, церемонии. На портале «О работе», где жалуются недовольные сотрудники, Олейника иначе как «жуликом» и «параноиком с авторитарным стилем управления, переходящим в рабовладельческий» не называют.

Согласно «СПАРК», Олейник — президент и совладелец благотворительного движения «Добрые люди мира», руководит Международным союзом благотворительных организаций «Мир добра», был совладельцем юридического бюро «Мир добра и справедливости». Также он числится совладельцем некоммерческого партнёрства «Национальные этические инвестиции», которое выпускало для департамента внутренней политики Брянской области памятные медали «70 лет освобождения Брянской области».

Судя по всему, мемориал в Марьине Олейник построил как гендиректор ЗАО «Добрый Ангел Мира». Среди других юрлиц, где он фигурирует, — международный благотворительный фонд «Меценаты столетия», «Фонд исследований и поддержки в сфере культуры и искусства «Международная Академия Культуры и Искусства», «Общественная академия меценатства», «Национальный центр глобального информационного управления», «Филантропы Мира», «Международная Академия Общественных Наук».

Чем занималась империя Олейника? Например, наградила патриарха Алексия II почётными знаками «Меценаты столетия» и движения «Добрые люди мира», а также премией «Национальное достояние». Патриарху торжественно вручили мешочек с землёй города Новозыбков из-под комплекса «Добрый Ангел Мира» и два сертификата, гласящих, что имя святейшего будет увековечено на двух «Ангелах» — в Новозыбкове и городе Фролово Волгоградской области. Впрочем, иногда целились пониже — в 2005 году орден «Меценат» вручили замглавы администрации Ставрополя, а директоров предприятий края нарекли «Национальным достоянием». Иногда «Меценаты столетия» не пренебрегали и райцентрами — нашествие фалеристики пережил Старый Оскол, где чествовали чиновников и бизнесменов, включая директора маслобойного завода и заведующего универмагом.

Разборчивостью продюсеры этого «чёса» не страдали — как писал «Коммерсантъ», империя наградила даже Вячеслава Цеповяза, получившего 20 лет тюрьмы за участие в массовом убийстве в кубанской станице Кущёвской. Также «Меценаты столетия» вляпались в политику. В 2008 году ЦИК пригрозил снять с президентских выборов главу КПРФ Геннадия Зюганова. Коммунист не задекларировал преподнесённый «Меценатами столетия» орден стоимостью 17 084 рубля 21 копейка. ЦИК назвал орден незаявленным имуществом и пригрозил Зюганову, что на 96 000 избирательных участков разместит информацию о любви Зюганова к цацкам.

Всего у империи добра существовало более 60 наград: золотые звезда, цепи, наградные знаки, красные камни Swarovsky (именно так), медали «Дважды Герой Труда», «Пламенеющее сердце», «Рубиновый крест», «Держава» (медный сплав с позолотой, три камня Swarovsky), «Иван Калита» (лучи из нейзильбера, покрытые серебром), «За обустройство» и «Во имя жизни на Земле», а также «Кортик Мецената» и бронзовые бюсты.

Всё это собрание не было внесено в государственный геральдический реестр и с комиссией по госнаградам при президенте не согласовано. Однако для звучности все медали сопровождались припиской «внесено в фалеристический реестр Русской геральдической коллегии». Коллегию создали в 1990 году при личном покровительстве великого князя Владимира Романова, главы так называемого Российского императорского дома.

Бизнес-модель Олега Олейника была не так проста. Сотрудники фонда проделывали титаническую работу. С помощью разных справочников разыскивали по России предпринимателей и менеджеров, руководителей заводов и фабрик, глав заводов и бизнесменов и высылали им пёстрый буклет и грамоту.

А главное — уведомление. Вас за выдающиеся заслуги представили к награде, скажем, «Русь Державная» (112 камней Swarovsky). Приезжайте в Москву, награждение пройдёт в храме Христа Спасителя или Дворце съездов. Расходы на награду и мероприятие вы берёте на себя, плюс обязательно выбираете и оплачиваете программу благотворительности. Будет концерт и фуршет, много знаменитостей. Стоимость наград разнилась — 115 000–750 000 рублей и дальше до бесконечности. Для престижа и охвата аудитории империя добра награждала известных людей бесплатно.

Почему взрослые люди на это велись? Причин три. Во-первых, сам факт: приятная поездка в Москву, помпезное торжество, награда, а кто не любит наград и ощущения собственной значимости?

Во-вторых, награда вручалась не просто так, а за хорошее дело. Как заявил H&F бывший компаньон Олейника художник Пётр Стронский: «Сколько перечисляли меценаты на благотворительные проекты, мне неизвестно, но точно известно, что привлечённые средства пошли на оплату 827 операций для детей с врождёнными челюстно-лицевыми патологиями, такими как волчья пасть и заячья губа». Правда, документы, подтверждающие такие транзакции, герои этой истории демонстрировать H&F отказались.

И наконец, в-третьих, можно было обменяться визитками с полезными людьми. Forbes описал эту механику — бизнес фондов, подобных олейниковскому, держался на желающих завязать знакомства с нужными людьми. Предприимчивые организаторы могли устроить встречу после вручения ордена с лоббистом — в диапазоне от депутата и замминистра до народного артиста.

Тихая и не слишком заметная жизнь империи добра кончилась утром 23 ноября 2011 года, когда в парке искусств «Музеон» демонтировали бронзовую армию главных людей страны.

Бессмертие как бюст

Депутат и владелец садового магазина Вячеслав Киреев до сих пор обижен на российское телевидение. Когда снесли его бюст в «Музеоне», телевидение выпустило порицающие сюжеты, и главное место в них было отведено Кирееву. Депутат, одетый в ярко-алую масонскую мантию и академическую квадратную шапочку, стоял в магазине среди метёлок и граблей и вещал о своих наградах. «Я получил „Героя Труда номер один“, „Первого Мецената“, орден „Держава“, но, что я тогда сделал, точно не помню», — сообщил миру Киреев. Скандал вышел знатный.

Осенью 2011-го в парке искусств «Музеон» сменилось руководство, и учреждение перешло под патронаж главы департамента культуры Москвы Сергея Капкова. Первым делом новая власть решила снести выросшую перед Центральным домом художника «Аллею меценатов» — гранитные именные плиты, колонну с золотым ангелом, памятник-глобус «Мир добра» и 36 бронзовых бюстов.

Аллея — венец империи добра, её opus magnum. Одно дело — мёрзлая земля марьинского парка, другое дело — золотые сотки в центре Москвы, на набережной, у Третьяковской галереи и ЦДХ. Бюсты изваяли в духе портретной галереи ЦК КПСС: крупные лица, типовые пиджаки, насупившиеся взгляды. Под каждым бюстом подпись: выдающийся деятель XX–XXI веков — фамилия, имя, отчество. Без пояснений.

Стоимость наград разнилась — 115 000–750 000 рублей
и дальше до бесконечности

Стоимость наград разнилась — 115 000-750 000 рублей и дальше до бесконечности.   

Капков пожаловался журналистам, что «Меценаты столетия» разбили аллею незаконно, а памятники не согласовали с комиссией Мосгордумы по монументальному искусству. Также Капков заявил, что «Меценаты столетия» продавали места под изваяния, хотя ставить памятники ныне живущим людям запрещено законом. По сообщению «Коммерсанта», бюст можно было купить за 1–1,5 млн рублей.

«Меня обидел такой набор, — пожаловался мне Киреев на телевидение и империю. — Я с 90-х годов занимаюсь благотворительностью, трезвый, не сумасшедший, просто попал не туда, и у меня самого зубы скрипят от этой истории. Конечно, там закладывался элемент мошенничества, тщеславия. А ведь могла бы быть хорошая вещь, если бы не для ширмы всё делалось. Я первый там дверью хлопнул».

По версии Киреева, принцип работы империи добра строился на знании русского человека: «Государству плевать на людей, которые у себя в посёлках делают благо, их никто не видит, не замечает. Ну выкопал человек траншею, ну обними ты его, скажи, что он молодец. Они находили таких людей, у которых всегда в душе было стремление делать мощные благотворительные проекты. Они искали людей, реальные дела которых никогда не озвучивают. Я вот всегда хотел вместе собираться, массово, потому что объединение благотворителей — серьёзная вещь. И вот таких людей звали чествовать в Москву, какие-то доски ставить, но это всегда второстепенно было. Первостепенно — дело сделать. Хочешь в честь себя ангела поставить, ну купи ангела и поставь, что за бред!»

Вот некоторые из героев, которым поставили бюсты в «Музеоне». Валентин Бармин (скончался в 2012 году): большую часть жизни занимался стройкой, а потом открыл крупный автосалон в Ростове-на-Дону. У Бармина было много наград, включая ранг генерал-полковника от Французского комитета защиты прав человек (CIPDH). Бармин был лауреатом российской премии Людвига Нобеля, из-за чего его на дружественных сайтах настоятельно называли нобелевским лауреатом. Также у него было несколько наград от империи добра — и орден «Золотая Звезда», и «Золотая Звезда Отечества».

Был бюст Владимира Малявина, бывшего начальника ФГУП ЦПО при «Спецстрое России». Малявин состоит в нескольких академиях, включая олейниковскую Международную Академию Общественных Наук, у него есть орден империи «За обустройство Земли Российской». Есть и орден Святого Александра Невского, вручённый в 2005 году. У ордена интересная история: он был учреждён Екатериной I, упразднён большевиками и возвращён в официальную наградную российскую систему Дмитрием Медведевым в 2010 году, через пять лет после награждения Малявина.

Всего Олейник продал 36 билетов в бессмертие.

«Мне обидно за людей, которых реально обманули. Конечно, там были те, кто хотел купить себе медаль и бюст. Но были и такие, как я, кто многое делал, много хороших дел, — говорит Киреев. — Когда всё это посыпалось и пошли вопросы, я проявил солидарность, но потом засомневался, понял, что людей затягивали в какой-то обман. Я посмотрел на распределение средств, и, понимая, сколько людей участвует, у меня что-то математика разошлась: сколько денег направляли и что получилось. Я достаточно жёстко потребовал отчёты, но никаких отчётов не было. Схема такая: на благотворительность нужен 1 рубль, берём 5 рублей, 1 потратим на дело, 4 — себе».

После «Музеона» Киреев создал свою благотворительную компанию. Осадок скандала у него остался неприятный: на телевидении высмеяли, за других обидно, да и к тому же бюст отдавать не стали. Депутат хотел поставить его в своём подвале в Одинцове.

Ангелология

Заслуженный художник РФ Пётр Стронский называет день сноса музеонских бюстов самым тяжёлым днём в жизни. Тогда он стал единственным, кто пытался отстоять честь «Аллеи меценатов» в прессе, но на его слова особого внимания не обратили. Стронский настоятельно подчёркивает: он не часть империи Олейника, но, да, изготавливал бюсты и проектировал ангелов.

На сайте художника убористым шрифтом перечислены регалии: президент Международной Академии Культуры и Искусства (в ней, согласно «СПАРК», Олег Олейник числится совладельцем); член Ассоциации художников Российского дворянского собрания, лауреат премии словацкого скульптора Тибора Бартфая, обладатель почётного киргизского знака «Ардак Белги». Среди прочего, Стронский написал 38 ликов святых для храма Христа Спасителя. Его плодовитости остаётся только завидовать — ангелы стоят более чем в 30 городах, включая Чебоксары, Грайворон, Базарные Матаки, Люберцы, а также на греческом острове Порос и в Пхеньяне. Последнего ангела — «Ангела-Хранителя с пальмовой ветвью» — Стронский установил в январе 2014 года в Каннах на бульваре Круазетт у гостиницы Carlton. Стронский говорит, что создание и установку всех ангелов, кроме каннского, финансировал Олейник.

«Хочешь в честь себя ангела поставить, ну купи ангела и поставь, что за бред!»

После скандала
с «Музеоном» Олейник отошёл от фалеристической темы. В ходу забота
о природе и патриотизм

«Мне, как скульптору, было интересно работать над этим творческим проектом, — рассказывает Стронский про «Музеон». — Портреты были созданы по заказу благотворительных организаций, я занимался лишь творческой частью. Список портретируемых определяли благотворительные организации».

Перед всеми меценатами Стронский готов стоять на коленях, потому что «они подают всем нам пример». Художник утверждает, что «Аллея меценатов» спасла «Музеон» от опустения: в 90-е и нулевые годы у «Музеона» было скудное финансирование и постоянные наезды коммерческих структур; бывший директор парка Михаил Пукемо пережил три инфаркта, защищая дорогостоящую землю в центре Москвы от посягательств.

В 2007 году Пукемо, по словам Стронского, предложил ему создать на «разбитой дороге» парк, посвящённый добру и милосердию. Стронский попытался найти деньги на обустройство «Музеона» у «олигархов», но ничего не получилось. Зато помощь оказал Олейник. Вместе они замостили дорогу, поставили колонну с бронзовым Ангелом, возвели площадь звёзд «Гражданин. Патриот. Миротворец». Затем Стронский предложил директору «Музеона» установить «прижизненную галерею скульптурных портретов меценатов и благотворителей», которые не только спонсировали детские операции, но и финансировали благотворительные концерты в Кремлёвском дворце и благотворительные аукционы.

Художник настаивает: большая часть «портретов» изготовлена безвозмездно «при затратах, которые отражают себестоимость в виде формовки и бронзового литья», — всё по согласию дирекции и художественного совета «Музеона» — и была бесплатно передана парку в собственность. Стронский в пику Капкову настаивает, что называть его работу бюстами «юридически неточно», — да, портреты современников создаются при жизни, а бюсты устанавливаются по закону после смерти. Про снос вспоминать не любит: говорит, что журналисты выполняли грязный заказ и ошельмовали того же Киреева, который оплатил 60 детских лицевых операций и помогал ветеранам.

Наконец, Стронский не согласен, что его можно назвать партнёром Олейника — несмотря на то, что он числится совладельцем его ЗАО «Добрый Ангел Мира». Стронский объясняет: несколько лет назад он купил акции мини-отеля Олейника, который «в силу неудачного расположения убыточен». «По отношению ко мне более уместно слово „акционер“», — говорит художник.

И добавляет: «Наши отношения заказчика и подрядчика закончились вместе с проектом в „Музеоне“ в 2011 году. В настоящее время совместных проектов не существует и организация, которая занималась благотворительным проведением операций детям из малообеспеченных семей, закрыта. К сожалению».

Как оказалось, «Музеон» стал ахиллесовой пятой империи добра.

В поисках Олейника

Поиски Олейника показали: жизнь смелее выдумки. По телефону, который указан в данных ООО и ЗАО Олейника, отвечает добрая женщина и просит больше никогда сюда не звонить — теперь это офис программы потребительского расследования «Без обмана» канала ТВЦ. «Мы здесь пять лет, а я работаю уже полтора года, и всё это время каждый день звонят много раз и спрашивают этих „Добрых людей мира“. А мы и не знаем, кто это такие».

После публичного скандала с «Музеоном» Олейник отошёл от фалеристической темы. В ходу забота о природе и патриотизм. Сегодня он развивает экологическое движение Terra Viva. В конце марта Terra Viva провела мероприятие «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России». На повестке стоял мегапроект: письмо президенту с просьбой разрешить установить флагштоки высотой 105 метров с триколором в Симферополе и Севастополе; решение вопроса о поднятии триколора на воздушном шаре «Святая Русь» над полюсом холода Оймяконом и строительство в парке «Россия» главного флагштока-башни России высотой 175 метров.

Кстати, парка «Россия» пока не существует — это амбициозный проект Домодедовского района Московской области: 1 000 га, тематический парк «Россия в миниатюре» за $8 млрд. Курирует проект бывший начальник идеологического управления политдепартамента «Единой России» Иван Демидов.

После бессмысленных звонков и разговоров я смог настичь Олейника на круглом столе Terra Viva в «РИА Новости», посвящённом «укреплению единства российской нации и главному символу страны — Государственному флагу Российской Федерации». Ведущий то и дело пел песни про Россию, ему аплодировали представители регионов и отец Всеволод Чаплин. Депутат Госдумы Слипенчук рассказывал, как у него учащается сердцебиение, когда он видит триколор. После выступлений представители регионов продолжили общение меж собой и обменивались визитками.

Олег Олейник сидел в самом дальнем ряду и наблюдал за всем действом из глубины зала. Было видно, что он здесь главный и заведует парадом: большинство гостей с ним почтительно здоровалось, он постоянно раздавал указания о ходе мероприятия, выходил в коридор переговорить и иногда недовольно вскидывал руки. Олейник интервью журналистам не даёт, и от меня он отбивался долго.

Первым делом Олейник повторил четыре раза: никаких компаний, связанных с бюстами в «Музеоне» и медалями, не существует, и они никак не связаны с Terra Viva. Олейник утверждает: все его ООО и ЗАО давно закрыты и ликвидированы или ликвидируются, потому что процесс небыстрый, а оттого и информация в «СПАРК» неверная.

Версия Олейника о событиях в «Музеоне» во многом совпадает с тем, что говорит Стронский: художник по поручению парка разработал концепцию облагораживания территории. Затем, по версии Олейника, Стронский обратился к нему и «пулу компаний» за финансированием, которое империя получила от благотворителей, сотрудничавших с фондом Олейника. «Надо разделять! Одни финансировали, другие — строительством, третьи, Стронский, этим авторским проектом занимались. Это он делал всё, он договаривался, это был его личный проект. Мы искали, средства поступали к нам, Пётр Стронский делал заявку „можно ли мне сделать“, мы финансировали. И что он делал, мне было всё равно, кому и что ставить, понимаете меня?»

Олейник утверждает, что всё было установлено по закону, с согласия дирекции парка и до сих пор числится собственностью «Музеона». Но, говорит он, всё поменялось — сначала сместили мэра Лужкова, который был дружен с фондом и помогал, а затем в «Музеон» пришла новая власть и решила всё поменять. «Вчера был Янукович, сегодня пришёл Аваков и всех расстрелял, — стучал пальцем по столу Олейник. — Понимаете? Вот об этом пишите лучше, об этом!»

Он рассказал, что первым делом новая власть прислала ему письмо с требованием убрать скульптуры. Рабочие, которые разбирали аллею, говорит Олейник, были наняты на его средства. При этом якобы никто не платил за установку бронзовых скульптур имени себя. Наконец, историю с медалями он тоже отрицает. Люди жертвовали деньги в фонды Олейника либо на конкретные дела, и тогда на них шла вся сумма пожертвования, либо просто на деятельность фонда, и тогда 20% уходило на обеспечение фондов, а 80% — на благие дела.

Обвинениям Киреева у Олейника тоже есть объяснение: тот, мол, обозлился на него, потому что после скандала в «Музеоне» был выставлен главным посмешищем, сумасшедшим. Резюмируя, Олейник несколько раз повторил, что вся эта история ему уже давно неинтересна, закрыта для него и говорить о ней смысла нет.

Общение закончилось внезапно: меня окружило несколько соратников Олейника, включая лицо движения Terra Viva, телеведущего Николая Дроздова. Они стали, перебивая друг друга, спрашивать, зачем нужна статья, почему «опять ворошите это грязное бельё», что у многих сотрудников из-за этого были проблемы со здоровьем и некоторые умерли, что веры журналистам нет, что все журналисты скоты. Николай Дроздов так и вовсе заявил, что до сих пор терпеть не может программу «Неделя с Марианной Максимовской». А всё потому, что про бюсты рассказали, забыв о благотворителях, профинансировавших 827 операций. (Документы по этим операциям Олейник предъявить, опять же, отказался.)

«Вы плохой человек, я это вижу», — сказал мне Олейник на прощание.

Если бы за безумный плутовской роман по мотивам этой истории взялся О'Генри, всё закончилось бы побегом весёлых мужчин с деньгами. Но это случай другого масштаба.

Дерзкий размах империи добра завораживает: имена всех 4 534 человек заперты в мистической книге в Марьине. Имена некоторых предпринимателей вписаны в «Кольцо бесконечности» в архитраве комплекса. Закат фантасмагорической империи — как и многообещающих и нелепых нулевых — был предрешён, и под её обломками осталась лишь груда несимпатичных воспоминаний да спрятанные с глаз долой бюсты. 

Нынче они хранятся в «Музеоне», в гараже за решёткой. Бронзовые головы выстроены в ряд лоб-в-затылок. Пахнет какой-то гадостью, немолодые лица покрыты пылью, а музейщики надеются, что через 20 лет этот «кошмар в художественном исполнении» покажется потомкам курьёзом. Пока командиры овощебаз отдыхают в компании убранных на склад: Максим Горький, девушка с журавликом, Бах, Анна Ахматова и Брут.

Тоже вечность.

Закат империи добра —
как и многообещающих
и нелепых нулевых —
был предрешён, и под
её обломками осталась лишь груда несимпатичных воспоминаний