Фотографии

яся фогельгардт

Текст

николай редькин (The-flow.ru)

Популярные песни отечественной эстрады каждый россиянин слышит независимо от своего желания: когда рождается очередной платиновый шлягер, он звучит буквально из каждого утюга. Все мы знаем исполнителей этих треков, но нам совсем не знакомы их авторы — а ведь именно из-под их пера выходят куплеты и припевы, которые невозможно выкинуть из головы. The Village познакомился с четырьмя поэтами-песенниками и расспросил их о начале карьеры, процессе создания хита и о том, что они слушают сами.

Антон Кох

Знаковые песни: «Винтаж» — «Знак Водолея», Митя Фомин — «Две земли», Юрий Титов — «Комната»

Всё началось с моего знакомства с Антоном Масленниковым, солистом набиравшей в те годы популярность группы «Реверс». Я, 16-летний прыщавый юнец, захотел соприкоснуться с великим и написал ему в ICQ. Так и стали общаться. Прослушав одно из моих творений (как сейчас помню, песня два часа передавалась через модем), он познакомил меня с Мишей Кувшиновым, продюсером певицы Линды. Вместе с ним, другими авторами и аранжировщиками мы написали альбом для начинавшей тогда карьеру группы «Пополам» — дуэта братьев-близнецов. Но альбом так и не вышел: случилась трагедия, один из братьев погиб.

Тот же Миша Кувшинов работал над альбомом Юры Титова (выпускника «Фабрики звёзд — 5» — Прим. ред.), так мои песни попали в его альбом. Ни одну из них я не создавал специально для Титова, они все были написаны для собственного удовольствия. Вопреки спорной репутации, которая могла возникнуть из-за «Фабрики звёзд», Юра оказался талантливейшим джазовым вокалистом с уникальным тембром. Даже попса в его исполнении звучала достойно и аккуратно.

Потом я и Лёша Романоф из «Винтажа» познакомились на конкурсе молодых авторов. Аналогов этого состязания в интернете я не видел. Пару лет назад выходило похожее шоу авторов на канале «Россия», но там, конечно, всё заранее было известно и просчитано. А тот конкурс молодых авторов был честным дерзким экспериментом — и мне непонятно, почему он не выстрелил. Именно там впервые прозвучали песни «Знак Водолея» и «Дыши» в моём исполнении — теперь их поёт группа «Винтаж». И именно там Лёша заметил меня и почему-то запомнил. Об этом я узнал уже спустя год или два, когда написал ему в Twitter: история знакомства без особых целей и намерений повторилась.

Мои попытки найти язык с директорами, звёздами и продюсерами, когда я специально предлагаю им песни, до сих пор терпят крах — несмотря на мои «Песни года», «Премии РуТВ» и «Золотые граммофоны». Я не могу найти с ними общего языка и в какой-то момент просто перестал пытаться, потерял к ним интерес. Мне достаточно тех исполнителей, с которыми у нас взаимная любовь случается не через силу, а по стечению обстоятельств.

И как автор текстов, и как автор музыки, я научился угадывать хитовость. Это чутьё приходит с опытом — когда ты наслушан и начитан. Начинаешь понимать, где штамп, а где крючок, за который цепляется ухо, где банальность, а где неожиданность.

Иногда артисты просят изменить что-то в уже написанных песнях — в большинстве случаев упростить что-то или убрать намёки на жестокость, агрессию и политику. С разумными людьми я иду на компромиссы, причём финальная версия часто возвращается к исходной. Я отказываю, если меня просят поменять всё, если просят сделать песню, «как у Бьянки или „Банд’Эрос“, только потанцевальнее» или когда просят поработать бесплатно. 

Сам я слушаю качественную попсу, много современной классики (Филип Гласс, Макс Рихтер, Клинт Мэнселл), немного электроники и тех артистов, которые вне жанров, — Бьорк, Нино Катамадзе, Ирина Богушевская, Ройшин Мёрфи. В «своих» артистах я тоже души не чаю.

Все песни я пишу в первую очередь самому себе. Всегда есть запись в моём исполнении, многие из них опубликованы. Я бы оставлял лучшие стихи себе, если бы мог петь достаточно хорошо для их исполнения. Но песни должны жить без меня, поэтому приходится их отпускать — при условии, что их не изуродуют до неузнаваемости и не отрежут от них самое важное, кусочек за кусочком.

 

Александр Ковалёв

Знаковые песни: Дима Билан — «Мечтатели», «Винтаж» — «Когда рядом ты», Дмитрий Колдун — «С дождями»

Мне исполнилось лет 13, когда я начал писать какие-то стишки — и поскольку рос на «Ласковом мае», они были достаточно примитивны. Зато от души. Моя вожатая Рита в лагере однажды прочла их и предложила написать к ним мелодию. Мы вместе сделали красивый медлячок — я был в восторге.

Потом мы стали писать вместе с одноклассником брата. А в 1992 году я познакомился с Лёшей Романовым (основатель и композитор группы «Винтаж». — Прим. ред.). Тогда же написали первую настоящую песню: её сейчас уже нигде не найти. Это было задолго до участия Лёши в проекте «А-Мега» и задолго до шоу-студии Сергея Крылова, в которой Романов начал профессионально работать.

Потом был долгий перерыв, когда я писал только для себя. Наконец, в 2004 году мы с Романовым начали писать песни для других артистов, а потом — для появившегося «Винтажа». Помню свою первую песню, которая появилась в эфире, — «Алиса» Лёши Воробьёва. Она играла во время титров в сериале «Мечта Алисы», а клип на неё часто показывали на MTV.

Когда мои песни стали появляться в эфире, я балдел от счастья. Очень радовался, испытывал прямо щенячий восторг. А сейчас спокойно к этому отношусь — удивляет, скорее, когда их не слышу.

Надежда, что песня выстрелит, есть всегда. Но это зависит не только от меня, но и от аранжировки, мастеринга и сведения. Трек должен быть радийным и хорошо звучать на любом носителе: в колонке, в машине, в наушниках. К моменту получения демозаписи я уже могу сказать, есть ли у песни будущее. Хотя угадываю не всегда. Однажды мы разговаривали с певцом Димой Колдуном, и он сказал мне: «Иногда авторы приносят песни и говорят: „Это хит!“ Какой нафиг хит? Время покажет, хит это или нет».

Конечно, отказывать артистам в сотрудничестве иногда приходится. Прежде всего из-за гонорара. Порой цену за работу пытаются сильно снизить, и тогда я отказываю, потому что не вижу смысла. У артистов есть концерты, на которых они зарабатывают, в том числе неофициальные, за которые не платятся авторские отчисления. А у нас, авторов, этого нет. Также у меня есть свой чёрный список: в нём несколько артистов, продюсеров и посредников — они не очень корректно повели себя по отношению ко мне, и я с ними больше не работаю. 

Есть несколько молодых артистов и друзей, для которых я принципиально пишу бесплатно. Потому что если бы когда-нибудь кто-то так же не помог мне, у меня бы ничего не получилось.

 

 

   

 

Когда мои песни стали появляться в эфире, я балдел от счастья. Очень радовался, испытывал прямо щенячий восторг. А сейчас спокойно к этому отношусь

 

Система авторских отчислений должна работать так: выходит песня — и её автор получает авторские с каждого теле- и радиоэфира, с каждого концерта, с кафе, караоке-клубов и так далее. Про интернет я не говорю, это отдельная тема. Но, судя по моим отчётам, кафе и караоке-клубы правила игнорируют, и я считаю это недоработкой Российского авторского общества. Есть и исключения: недавно из краснодарского РАО мне пришло письмо о том, что во время местного концерта без разрешения исполнили песню группы «Винтаж» под названием «Когда рядом ты». Теперь РАО подаёт на организаторов концерта в суд, будет отстаивать мои права. Это приятно — значит, есть какие-то движения в цивилизованную сторону. Я уверен, что, несмотря на все неприятности, которых хватает в РАО, ситуация со временем будет становиться только лучше.

Что слушаю сам? Я взрослел в конце 80-х — начале 90-х, поэтому у меня стандартный набор: люблю A-ha и Джорджа Майкла, обожаю Майкла Джексона. Новых артистов воспринимаю с трудом. Хотя недавно скачал и с удовольствием слушаю альбом Зейна Малика, который ушёл из One Direction. Ещё нравится последний альбом Джастина Бибера. И вот Трой Сиван — офигенные песни пишет парень.

Приятно, что многие из тех артистов, чьё творчество я люблю, поют мои песни. В конце 2015 года состоялась премьера моего трека «Идеальный мир» на концерте Серёжи Лазарева. Меня позвал туда сам Сергей, хотя я лично с ним не знаком. Получил огромное удовольствие: он, конечно, большой профессионал. Из тех, с кем не работаю: недавно познакомился с Alekseev — считаю, что у парня большое будущее. Нравится группа «Чайка», мне близок и интересен их материал, стараюсь ходить на все концерты.

Бывает, не знаешь артиста лично, но он в интервью благодарит тебя. Например, участник «Голоса» Гела Гуралиа — самобытный человек с ярким даром. В 2015 году он выпустил песню «Ты знаешь», которую мы написали с Костей Легостаевым, и спел её потрясающе. А потом сказал нам много слов благодарности. Это приятно. Часто пишут поклонники артистов, говорят много хорошего. Именно в такие моменты понимаешь, ради чего работаешь, а не когда получаешь гонорар.

Я слежу за отечественным шоу-бизнесом и могу сказать, что время непрофессионалов проходит. Люди стали гораздо серьёзнее относиться к тому, что они делают, и это касается всех отраслей. Как в 90-е, «на отвяжись», сделать ничего не получится. Ведь зритель стал более избирательным: люди легко понимают, когда начинается фонограмма, и могут спокойно уйти, потребовав вернуть деньги. Поэтому наступает время живых артистов.

Хочу дать совет молодым авторам: не предлагайте никому только тексты песен, это бессмысленное дело. Ищите композитора, работайте с ним и потом предлагайте артистам уже готовый вариант трека. Были, конечно, редкие случаи, когда моим знакомым удавалось куда-то пристроить текст без музыки. Но чаще всего продюсеры артистов обращаются именно к композиторам в уверенности, что у тех есть свои поэты.

 

 

Рита Дакота

Знаковые песни: Ёлка — «Новое небо», Светлана Лобода — «Не нужна», T-Killah — «Доброе утро»

Первую песню я написала в пять лет. Только спустя два года научилась играть на пианино, а до этого подбирала на слух. В 11 лет у меня вышла песня для певицы, которой было 50. До сих пор не поняла, как так получилось. Наверное, это не я пишу: я просто транслятор чего-то большего, проводник.

Заработанный с этого трека гонорар стал моими первыми серьёзными деньгами. До этого я или дарила свои песни, или писала небольшие джинглы для радио и рекламы за смешной ценник — тех денег хватало разве что на оплату пары часов в студии, чтобы создать что-то для себя. Часто меня не хотели воспринимать всерьёз из-за моего возраста, и я заставляла взрослых водить меня на радио или телевидение. Сначала они ставили мой материал — и только потом признавались, что это дело рук маленькой девчонки, которая стоит рядом.

Конечно, первые проданные песни — это особенная история. Например, однажды я написала красивейший романс, не понимая, кто его может спеть. Но потом увидела по телевизору выступление петербургской певицы Зары с симфоническим оркестром. Тогда я набралась смелости и позвонила. Она меня выслушала и тут же купила этот романс и ещё несколько песен.

Есть и другая история, ещё мощнее. У меня в столе лежали песни подросткового периода, к тому времени я из них уже выросла. Это было такое милое детское бунтарство в стиле Аврил Лавин. Пришла идея показать их продюсеру группы «Ранетки», которые в тот момент были на самом пике популярности, собирали стадионы. Номер продюсера я раздобыла, но позвонить постеснялась. Спустя много лет этот продюсер сам нашёл меня, хотел, чтобы я писала для другого его проекта: «Ранетки» к тому времени давно развалились. Я рассказала ему ту историю и вдруг смотрю — он плачет. Говорит: «В то время я искал именно такой материал, весь мир перерыл. Если бы я тогда нашёл тебя, может, и у группы бы всё сложилось иначе».

Эта история очень на меня повлияла. И теперь, если я уверена, что песня сильная, мне не страшно позвонить даже самому Филиппу Киркорову. Он, кстати, тоже хочет спеть что-нибудь моего авторства. Думал забрать себе мою песню «Спички», но я не отдала.

Я уже давно никому ничего не предлагаю — артисты теперь звонят мне сами. Они знают, что я не люблю общаться через директора. Это глупо, когда речь идёт о такой тонкой материи, как песни. Если я с кем-то хочу работать, мы сразу встречаемся, слушаем друг друга. Если не хочу, предлагаю взамен молодых талантливых композиторов из своей команды. То есть стараюсь помочь в любом случае. 

 

 

   

 

Однажды мне угрожал продюсер одного крупного канала: «Нам нужна эта песня! Если не отдашь, попадёшь в наш блэклист!» Но я всё равно не отдала

 

Я не хитмейкер, я музыкант. У меня всего пара наград вроде «Песни года» или «Золотого граммофона», и я не стремлюсь к статусу автора шлягеров. Куда круче, что песню Ёлки «Новое небо», написанную мной, так сильно полюбили фанаты, что она вышла аж на двух альбомах сразу. Или когда «Не нужна» Светланы Лободы заняла призовое место в рейтинге самых исполняемых песен в караоке СНГ, а клип собрал какое-то сумасшедшее количество просмотров и отзывов критиков. Я живу ради вот таких наград — народная любовь бесценна. Ёлка премьерила одну из моих песен в переполненном Доме музыки с оркестром в рамах своего «Негромкого концерта». И вся её команда в этот момент смотрела на меня и аплодировала. Это был сюрприз для меня, она мне до последнего момента ничего не говорила. Вот тогда были мурашки! А радио — это крутой бонус для донесения музыки в максимальное количество ушей, не больше. Я это так воспринимаю.

Я слушаю миллион исполнителей — от классиков до андеграундного рока. Мы с мужем ездим на музыкальные фестивали, постоянно выпрашиваем треклисты из плееров уважаемых нами артистов, можем часами сидеть на кухне и делиться музыкальными находками. Также мне приходится слушать песни артистов, с которыми работаю, — я же должна их разглядеть, прочувствовать. Музыка говорит сама за себя, иначе она бесполезна. Не скажу, что я фанат всех своих артистов, но моя миссия — помочь им раскрыться с их сильной стороны. 

Обычно артисты доверяют мне, поэтому в моём послужном списке практически нет тех, кому бы я написала только одну песню и потом мы бы больше не сотрудничали. При этом мне ничего не стоит заменить в тексте трека фразу, которая ломает моего артиста. Я же хочу, чтобы песня была идеальной и пришлась ему по душе.

Мужчинам я пишу не реже, чем женщинам. У всех у нас болит одинаково, радуется тоже одинаково, вне зависимости от пола и возраста. Я очень люблю писать мужчинам, особенно взрослым и зрелым: выдумываешь образ идеального героя и вещаешь от него через музыку, стихи, мелодику. Это очень интересно. С возрастом — та же история. Однажды меня попросили написать русский текст для англоязычной песни Ларисы Долиной. Я спела её папе, и он расплакался. Сказал: «Как ты в 18 лет можешь быть взрослой тётей?» Текст, правда, так и не пригодился, песня осталась в англоязычном варианте. Но опыт был бесценный. 

Я бы никогда не стала сама петь те песни, которые пишу своим артистам. Вот Майкл Корс, например, не носит женские платья, но шьёт их — и это не вызывает вопросов. По этой же причине я в песнях, написанных для других людей, так же неорганична, как Майкл Корс в женском платье. Потому что это выдуманные истории, основанные на долгих диалогах с певцом, на лично его переживаниях. Я не чувствую того, о чём поёт зрелая Анита Цой в моей песне. Но мне не мешает отсутствие такого опыта представить всё это в красках и воспроизвести. 

Бывали и обратные случаи: кто-то из артистов слышал мою песню, которую я исполняю сама, звонил и предлагал за неё любые деньги. Однажды мне угрожал продюсер одного крупного канала: «Нам нужна эта песня! Если не отдашь, попадёшь в наш блэклист!» Но я всё равно не отдала. Сказала: «Правда? А мне нужна ваша дочка и собака, отдайте!»

 

Егор Солодовников

Знаковые песни: Ёлка — «Прованс», Ёлка — «На большом воздушном шаре»,
Иракли — «Осень», «Чи-Ли» — «Ромашковое поле»

Герой не смог принять участие в фотосъёмке

Музыка увлекла меня лет с шести. Тогда папа показал мне основные аккорды на гитаре, а я пытался их повторить. На обычной гитаре у меня не получалось. Тогда отец купил восьмиструнную мандолину и переделал её в шестиструнную. На ней я и учился играть года два.

Первую песню сочинил в 12 лет. Мы с семьёй возвращались с отдыха на природе, я сидел на заднем сиденье «Жигулей» и бренчал на гитаре — тогда мне пришла в голову мелодия. По приезде домой у меня уже была готова песня с тремя куплетами. Это было задолго до того, как я начал играть в группе. Но в той группе мы играли и эту песню тоже. 

Когда мне было шесть лет, я постоянно слушал кассету, на одной стороне которой были записаны The Beatles, а на другой — ABBA. Под битловский трек «Rock & Roll Music» я каждый раз вскакивал и танцевал. Как сейчас помню эти танцы.

Помню первую песню, которую я написал с намерением отдать её кому-то другому. Был, кажется, 2007 год, и тогда объявили конкурс на написание песни для «Евровидения». От Украины на конкурс ехала Ани Лорак, и я очень хотел написать песню для неё. Написал, отправил, но в итоге она спела другую, которая, конечно же, была в несколько раз лучше и удачнее. Благодаря этому случаю я и начал писать песни для артистов. Понятия не имел, как это делать, так что посылал свои треки на все электронные адреса, которые смог найти на сайтах артистов и продюсерских центров. Дальше всё складывалось совершенно необъяснимым фантастическим образом. Я узнал электронный адрес продюсерского центра Юрия Фалёсы и отправил ему все песни, которые написал, в том числе и «Прованс». Так сложилось, что Юрий показал эту песню Ёлке, за что я ему очень благодарен и буду благодарен всю жизнь.

Я живу в селе, в очень тихом месте, редко езжу в такси, не так часто слушаю радио, поэтому действительно редко слышу песни, которые написал. И, наверное, из-за этого такие моменты особенно радостны. В машине музыку не слушаю, в плеере — тоже очень редко. Вообще стараюсь много музыку не слушать — только ту, которая очень сильно резонирует со мной. Но за нашими артистами слежу, причём не только за теми, с которыми имею честь работать, — стараюсь вообще за всеми. И слышу очень много хороших песен.

Я стараюсь заниматься творчеством, писать песни. Если какие-то из них нравятся артистам и они хотят их петь, я очень счастлив. Не представляю себе ситуации, когда мог бы отказать певцу. Бывает, конечно, что-то не получается, не складывается — это же жизнь, не всегда всё идеально, — но чтобы мне пришлось именно отказать артисту, такого не помню. 

Когда пишу песню, не могу её объективно оценить: хорошая она или плохая, найдёт отклик у людей или нет. Бывают треки, которые становятся по-настоящему родными, их посыл мне близок, я считаю его лично своим. Например, моя собственная песня «Мода» — тот случай, когда всё произошло естественно, без размышлений. Я действительно чувствую это: быть счастливым модно, и нужно стараться быть счастливым, чувствовать это ежеминутно.

Конечно же, я читаю и слышу слова благодарности и от артистов, и от слушателей. Это неописуемо приятно. В такие моменты чувствуешь, что музыка действительно объединяет людей, делает их счастливее.