Что смотреть на «Золотой маске»: Серебренников, Нетребко и танец насекомых 15 драматических спектаклей, оперных и балетных постановок

Драматические спектакли

Главная тема фестиваля в этом году — переосмысление российской истории. Большинство драматических и даже оперных постановок объединяет попытка исследовать наиболее спорные этапы прошлого и ответить на главный вопрос современности: как мы дошли до жизни такой? Даже в, казалось бы, далеких от нашей страны пьесах, как «Антигона» Жана Ануя, поставленная в Башкирском театре драмы Фаридом Бикчантаевым, или брехтовских «Барабанах в ночи», которые в театре имени Пушкина поставил Юрий Бутусов, идет анализ сегодняшнего дня — через взгляд в прошлое. The Village поговорил с председателем экспертного совета по разделу драматического театра Наталией Каминской о важнейших спектаклях программы этого года.

«Губернатор», режиссер Андрей Могучий

Большой драматический театр имени Г. А. Товстоногова, Санкт-Петербург

Спектакль по одноименному рассказу Леонида Андреева — о взаимодействии власть имущих и угнетенного народа, о праве на убийство по закону и трагедии возмездия. Сюжет завязан на событиях накануне революции, когда губернатор отдает команду расстрелять рабочую демонстрацию и в конце концов погибает сам.

Каминская: «К счастью, от театров сейчас не требуют спектаклей, приуроченных к определенным датам, они по собственной воле осмысляют те или иные вехи, в частности столетие революции. В „Губернаторе“ очень мощно и стройно переданы трагические события, без деления на правых и виноватых — объективно с исторической и интересно с театральной точки зрения».

«Ахматова. Поэма без героя», режиссеры Алла Демидова, Кирилл Серебренников

«Гоголь-центр», Москва

Спектакль по Ахматовой, поставленный Кириллом Серебренниковым и Аллой Демидовой, которая исполняет тут главную роль, — одна из пяти постановок проекта «Звезда», посвященного русским поэтам. Первым был спектакль «Пастернак. Сестра моя — жизнь» в постановке Максима Диденко в 2016 году, а последним, уже после ареста худрука «Гоголь-центра», — «Маяковский. Трагедия» Филиппа Григорьяна.

Каминская: «В этом году на „Маску“ выдвинуты два спектакля проекта „Звезда“. Кроме „Ахматовой“, мы отобрали постановку „Кузмин. Форель разбивает лед“ Владислава Наставшева. Если кому-то хочется думать, что такое решение продиктовано исключительно тем, что мы поддерживаем Кирилла Серебренникова, — пусть так, мы его, безусловно, поддерживаем. Но на самом деле суть в том, что оба спектакля очень интересны с художественной точки зрения. Если бы не великая Демидова с невероятно мощным соло и не трагическая история мало известного соотечественникам Кузмина, спектакли не были бы представлены на конкурсе. Никакие привходящие мотивы не влияли на наш выбор. Я абсолютно уверена, что ситуация с Кириллом Серебренниковым не повлияет и на решение жюри „Маски“, так как оно будет исходить именно из творческих соображений».

«Изгнание», режиссер Миндаугас Карбаускис

Театр имени Вл. Маяковского, Москва

«Изгнание» — спектакль про «потерянное поколение», эмигрантов новейшего времени. В символической пьесе Марюса Ивашкявичюса, которого уже ставил Карбаускис, вокруг документальных историй реальных людей находится много символики, позволяющей выйти на философские обобщения и вечные темы.

Каминская: «„Изгнание“ рассказывает об эмиграции литовцев в Лондон после распада СССР, о сложной и трагической адаптации этих людей. Такой спектакль — размышление о потере себя и родины, человеческих связей, смысла».

«Сучилища», режиссер Петр Шерешевский

Театр драмы имени А. П. Чехова, Серов

Спектакль по новой пьесе современного белорусского драматурга и сценариста Андрея Иванова. «Сучилища» — история об инфернальном обаянии студентки ПТУ, в которую влюбляется и интеллигентный преподаватель, и парень из низов.

Каминская: «Серов — маленький город в Свердловской области с очень хорошим театром и сильной труппой, чьи спектакли номинируются на „Маску“ не в первый раз. Пьеса „Сучилища“ со своим любовным треугольником получилась трагической и смешной одновременно. В ней есть место современным реалиям и вечным темам: испытание на смелость и трусость, и любовь, и человеческое достоинство».

«Чук и Гек», режиссер Михаил Патласов

Александринский театр, Санкт-Петербург

История про двух маленьких братьев, которые едут с мамой встречать Новый год на Север к отцу-геологу. Важно помнить подтекст: свой рассказ Аркадий Гайдар опубликовал в 1939 году, когда полстраны сидело в лагерях и люди скрывали и замалчивали правду об исчезнувших родных.

Каминская: «Молодому режиссеру Михаилу Патласову удалось органично сплести оптимистичный и веселый рассказ Гайдара о поездке к папе с документальными текстами и дневниками узников ГУЛАГа, живших на Севере. Впрямую ничего не говорится, но можно догадаться, что папа на самом деле находится не в геологической партии, а в сталинском лагере. И пусть на сцене звучит бодрый текст, полный детских впечатлений от большой страны, которую герои проезжают на поезде, нельзя отделаться от мысли, что вся эта земля, особенно за Уралом, усеяна лагерями, где гибнет огромная часть населения».

Топ-5 оперных постановок

В этом году в музыкальных номинациях главной театральной премии страны не оказалось ни одной оперы или балета Чайковского — отборщики фестиваля, очевидно, сделали выбор не в пользу популярной классической оперы. The Village поговорил с Мариной Гайкович, возглавившей в этом году музыкальный экспертный совет «Маски», о наметившемся в последние пару сезонов театральном интересе к современной опере, запросе на новые партитуры российских композиторов и главных операх фестиваля.

«Манон Леско», опера Джакомо Пуччини

Большой театр, Москва

Зрителям «Золотой маски» повезло: Анна Нетребко смогла встроить в свой расписанный на много лет вперед график выступление в «Манон Леско» (к слову, певица выбрала именно эту партию для своего дебюта на сцене Большого театра в 2016 году). Опера Пуччини, написанная по мотивам романа аббата Прево «История кавалера де Грие и Манон Леско», стала для композитора его первым триумфом — две его ранних оперы практически провалились.

Гайкович: «Именно на постановке „Манон Леско“ в Римском оперном театре Нетребко познакомилась со своим будущим мужем, тенором Юсифом Эйвазовым, вместе с которым сейчас выступит на „Золотой маске“. У них отличный ансамбль, они потрясающе друг друга чувствуют, и эта постановка, конечно, знаковое событие».

Cantos, композитор Алексей Сюмак

Театр оперы и балета имени П. И. Чайковского, Пермь

Оперу Cantos, одну из двух отобранных на фестиваль мировых премьер, Алексей Сюмак написал по заказу Теодора Курентзиса. Сюжет выстроен вокруг фигуры Эзры Паунда, важнейшего американского поэта и мыслителя начала ХХ века, давшего обет молчания. По словам композитора, он хотел не воссоздать биографию Паунда, а возродить образ поэта как пророка и создателя новых форм и языка. Все в этой постановке зеркально противоположно привычной опере: главный герой-скрипач не поет, зрители сидят на сцене, а оркестр — в зале.

Гайкович: «Этот спектакль — мистерия, в которой речь идет о ценности человеческой жизни. Cantos играется для небольшого количества зрителей, всего 150 человек, которых рассаживают на специальных трибунах, построенных на сцене, но действие охватывает весь зал и даже пространство перед театром. Кстати, в Москве было очень сложно найти подходящую для постановки площадку».

«Родина электричества», композитор Глеб Седельников

Театр оперы и балета, Воронеж

Худрук Воронежского камерного театра Михаил Быков впервые в мире поставил оперу по произведениям Андрея Платонова. Мировая премьера «Родины электричества», сделанной по ранним рассказам писателя, состоялась в прошлом году в рамках Платоновского фестиваля. Музыку к опере в 80-х годах написал слепой композитор Глеб Седельников для столичного театра Бориса Покровского, но опера так никогда и не была поставлена и звучала лишь в концертном исполнении.

Гайкович: «Речь в спектакле идет о первых годах после революции, об электрификации страны, о столкновении старого и нового, о рождении надежд на лучшую жизнь. Слушать и смотреть из сегодняшнего дня это довольно страшно — вольно или невольно представляешь судьбы этих людей, многим из которых суждено умереть в лагерях или погибнуть на войне».

«Пассажирка», композитор Мечислав (Моисей) Вайнберг

Театр оперы и балета, Екатеринбург

Российская премьера «Пассажирки», оперы о холокосте Моисея Вайнберга, написанной 40 лет назад, состоялась в Екатеринбурге в сентябре 2016 года. Сюжет основан на рассказе польской писательницы Зофьи Посмыш.

Гайкович: «Действие разворачивается на океаническом лайнере, где бывшая надзирательница Освенцима узнает в пассажирке заключенную. Она пугается призраков прошлого, которые встают перед ее глазами, и, рискуя семейным счастьем, рассказывает мужу правду о себе, но так до конца и не убеждается, та ли это женщина. Действие оперы происходит то на корабле, то в лагере, жизнь которого передана до боли реалистично».

«Чаадский», композитор Александр Маноцков

Театр «Геликон-опера», Москва

Опера «Чаадский» стала последним спектаклем, выпущенным Кириллом Серебренниковым перед арестом. Мир Чаадского (в постановке звучат и тексты одного из прототипов героя комедии Грибоедова — «басманного философа» Чаадаева) — не мир сумасшедшего, а, как объяснял режиссер, «мир человека, осознающего невозможность отстоять те ценности, мысли, идеи, которые тебе кажутся принципиальными, важными…». Музыкальная основа постановки — вальс Грибоедова.

Гайкович: «Грибоедов был не только дипломатом и писателем, но и талантливым музыкантом. Он сочинил вальс ми-минор, который стал хитом. И, оттолкнувшись от него, Маноцков тщательно плетет паутину своей оперы».

Топ-5 спектаклей в номинации «Балет/современный танец»

«Золотая маска» традиционно показывает срез важных тенденций мира балета и современного танца. Постановки — от традиционных попыток выхода за рамки классики (как в авангардном ее проявлении, так и в аутентичных исторических реконструкциях) до самоотверженных экспериментов в пространстве contemporary dance, для которого в системе российского театра пока не нашлось ни места, ни денег.

О самых интересных спектаклях в номинации «Балет/современный танец» The Village поговорил с членом экспертного совета «Маски» Майей Крыловой.

«Клетка», балет в одном действии на музыку Игоря Стравинского

Большой театр, Москва

«Клетка» — резкий, угловатый балет, не похожий на главные образцы классического наследия. Спектакль на музыку Стравинского поставил американский хореограф Джером Роббинс в 1951 году. В основу легли реалии мира насекомых: Роббинс при помощи оригинального хореографического языка воплотил в танце совокупление самок богомола, откусывающих голову ненужным после полового акта самцам.

Крылова: «Американской хореографии в России не много. Если идет, то в основном Баланчин, а Роббинс, хоть и работал с ним в одной труппе много лет, имеет свой оригинальный стиль и язык. Сам Роббинс утверждал, что это история о племени амазонок, которые вынуждены подчиняться инстинктам».

«Наяда и рыбак. Сюита», одноактный балет, хореография Александра Ширяева

Театр оперы и балета, Екатеринбург

«Наяда и рыбак» — классическая сюита, состоящая из танцев старого балета, который реконструировал хореограф Юрий Бурлака. Один из немногих специалистов по старинным классическим партитурам, он работает в архивах и музеях и старается восстановить танцы в том виде, в котором они были в XIX веке.

Крылова: «Жюль Перро, поставивший в 1843 году в лондонском Королевском театре „Ундину“, приехал в середине века в Петербург и сделал балет уже под названием „Наяда и рыбак“. Позже Мариус Петипа выпустил две редакции этого балета Перро, а в 1903 году появилась авторская версия Александра Ширяева. Именно ее имел в виду Бурлака, работая над сюитой, в которой собраны основные танцы. Балет показан в сжатом виде, что, возможно, даже пошло ему на пользу, так как в старых постановках, с точки зрения современного восприятия, было много пантомимной воды. Это очень интересная попытка показать зрителю исторически информированный балет».

«Вторая деталь», одноактный балет на музыку Тома Виллемса

Музыкальный театр имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, Москва

В конце 80-х годов ХХ века Уильям Форсайт предъявил изумленным зрителям Парижской оперы классический танец вне законов физики.

Крылова: «Этого знаменитого европейского хореографа в России ставят крайне мало, точечно. Редкий для нас спектакль „Вторая деталь“ несомненно заслуживает интереса, в том числе и как интереснейший вызов для классических танцовщиков музтеатра Станиславского. Форсайт пропускает классику через технику танца конца ХХ века. С одной стороны, на сцене показан пуантный танец, выворотный, как в классическом балете, но с другой — тела артистов работают совершенно иначе, у них задействованы другие группы мышц. И далеко не все классические танцовщики способны исполнить contemporary dance такого уровня, поэтому то театральное мужество, с которым они решают задачу, вызывает уважение».

«Зов начала», музыка Эльмира Низамова

Фонд культурных инициатив «Творческая среда» и театральный проект «Камень. Облако. Птица», Казань

Спектакль-посвящение драматической судьбе татарского языка в конце 20-х годов ХХ века, переведенного с арабской письменности на латиницу, а в 1939-м на кириллицу. На сцене всего один танцовщик, по периметру — четверо музыкантов с национальными инструментами и три певицы, нараспев произносящие утраченные буквы арабского алфавита.

Крылова: «Потрясающий солист Нурбек Батулла, отталкиваясь от звуков татарского языка, формирует свой танец. Это очень интересный проект. Сюжета как такового нет, но в современном танце его выражают метаморфозы телесных практик».

«Коллекционер», режиссер и хореограф Ксения Михеева

Дом танца «Каннон Данс», Санкт-Петербург

Ксения Михеева поставила балет-ужастик «Коллекционер» по мотивам повести грузинского режиссера и сценариста Левана Варази, который написал свой мистический триллер по заказу кинорежиссера Юрия Грымова.

Крылова: «Молодые люди попадают в место, где некий коллекционер заставляет их проходить квест, который неизвестно чем закончится. Они должны проявить себя, показать, люди ли они, могут ли взаимодействовать, испытать души и тела на прочность. По мере прохождения квеста нагнетаются тревога и ужас, на сцене удивительным образом — пластически — создается пугающая атмосфера неизвестности».

Фотографии: обложка, 1 — Стас Левшин/Большой драматический театр имени Г. А. Товстоногова, 2 — Театр оперы и балета имени П. И. Чайковского, 3 — Дамир Юсупов/Большой театр